Теперь все пошло наперекосяк, но отработанные плановые процедуры сохранились, и та, которую Гена в конце концов выбрал, называлась «Ограбление поезда». Правда, поначалу все задумывалось гораздо проще — по крайней мере, без автоматов и гранат. Но тогда похитители предполагали, что Горенский не захочет осложнять жизнь себе и Яне и без всяких эксцессов заплатит выкуп. Дальнейшие события показали, что это была иллюзия. Теперь у Крокодила и Казановы имелись все основания опасаться ловушки — но отменить операцию они тоже не могли, ибо сколько ее ни откладывай, а те же опасения останутся все равно.

Поэтому похитители готовились к своей операции, как к маленькой войне. Гена снаряжал огнестрельное оружие и готовил двойные рожки для автомата. А Казанова занимался особым оружием, которое они в шутку называли «коктейлем Молотова». На самом деле это были обыкновенные бутылки с бензином. Казанова заливал их, запечатывал и грузил в рюкзак.

Три миллиона долларов, даже если одними сотенками, — предмет весьма объемистый и довольно тяжеловесный. Поэтому Крокодил считал момент выноса сумки из тамбура самым сложным во всей операции. Ведь ему придется держать одной рукой бабу, а в другой руке нести тяжеленную сумку. Правда, это всего лишь несколько метров, но все равно момент ожидается пренеприятный.

Потом надо будет быстро переложить добычу в рюкзаки, а сумку бросить, и не только потому, что ее неудобно нести. Просто в сумку очень легко пристроить «жучок» — микропередатчик, по которому за нею можно будет следить с любого расстояния. И те, кто противостоят похитителям, наверняка не преминут этим воспользоваться, даже если они на самом деле собираются отдать деньги.

Первоначально предполагалось проводить операцию в случайном месте, никак не связанном с личностью похитителей, а для подхода и ухода использовать мотоцикл одного пьяницы, знакомого Гены. Но теперь, под угрозой проверки на дорогах, от этой идеи отказались. Крокодил решил, что ничего страшного не будет, если устроить заваруху рядом с его собственной дачей. Во-первых, устраняется проблема транспортировки, а во-вторых, действует принцип «отрицания отрицания». Противник подумает, что никто не станет проводить подобную акцию рядом со своим жилищем, а чтобы убедить его в этом, придумана дополнительная деталь. Недаром Гена накануне выкроил время, чтобы повозиться с дядеколиным мотоциклом — он записывал его голос на магнитофон. А теперь этот магнитофон похитители тоже загрузили в свой багаж.

Для поездки они не рискнули воспользоваться электричкой — и милиция, и «Львиное сердце» могли наблюдать за этой линией и фиксировать всех, садящихся в поезд и выходящих из него.

Поехали на автобусе. Пришлось дольше идти пешком и сделать больше пересадок, но зато труднее было бы проследить за этими перемещениями.

Путешествовали Крокодил и Казанова в своем собственном обличье и выглядели точно так, как все люди, собравшиеся на дачу. Рюкзаки и сумки в этой связи не привлекали ровным счетом никакого внимания — в том же автобусе было еще несколько человек с рюкзаками. Бутылка и канистра с бензином были предусмотрительно обложены тряпками, оружие тоже ниоткуда не выпирало — со стороны и не поймешь, что там, в этих рюкзаках и сумках.

От автобусной остановки в деревне Русакове груз тоже пришлось переть порядочно, но это была хорошая тренировка. Ночью почти такой же вес придется бегом тащить через лес в обстановке куда менее спокойной.

Крокодилова дача располагалась в новой части дачного поселка, где было еще очень мало домиков и хозяева участков почти никогда не оставались там ночевать.

У Гены на участке стояла времянка, под жилье непригодная. Но укрыться от чужих глаз в ней можно было вполне. Именно это и сделали похитители, прибыв на место. Пока на соседних участках оставались люди, Крокодил и Казанова изображали для них трудовую активность, перемежаемую неумеренным потреблением спиртных напитков.