Смотри, тебя могут вульгарно ограбить и убить обыкновенные бандиты.
- И что, против них помогают, наверное, только танки и вертолеты? Почему мне не предложили ни одного?
- Ха, ха, ха. Но ответ мне нравится - вижу, ты в полном порядке. Так где будешь искать нашего человека?
- Вена, старый аэропорт, управляющий ночлежкой Я должен сказать, что приехал о г. дяди Карла из Зальцбурга и хочу купить топну турнепса.
- Глупо звучит, да? Чем глупее, тем надежнее. Ладно, с Богом, приятель, - Женька подозрительно шмыгнул носом и принялся рассматривать потолок. - Постарайся вернуться... Понятно, что это - в первую очередь, для себя самого, но и для всех нас тоже. Нам нужны результаты, а еще больше нужен ты, живой и здоровый. Если ты, не дай боже, пропадешь, я буду чувствовать себя убийцей.
- Глупости. Просто, стар ты стал, Женек. Мы все делаем то, что должны, и жизнь наша идет так, как предначертано судьбой. До свидания, мой друг. Надеюсь, оно состоится.
- Ни пуха тебе!
- К черту!
Они коротко обнялись. Рядовой из аэродромной обслуги прикатил тележку со скафандром, а Лобанов побрел к автобусу старческой сгорбленной походкой. Мимо его ссутулившейся фигуры в обратную сторону прошел летчик - уже немолодой человек с заросшим недельной щетиной лицом и грустными коровьими глазами.
- Летим? - спросил Серега, пристально разглядывая мешки под глазами пилота.
- Нет, плывем! - бесцветным унылым голосом отозвался тот, глядя на пассажира, как на пустое место. - Что рассматриваешь, дядя? Не нравлюсь? Конечно, я и сам себе не нравлюсь. Вынули меня из недельного запоя. Видишь, у меня на роже написано "пьяница". Видно, очень ты кому-то не нравишься, что добрых летчиков на тебя изводить не хотят. Но ты, дядя, не боись: я летаю хорошо. Особенно с похмелья.
- Зачем же ты пьешь эту гадость, племянничек? Ее ведь из радиоактивного зерна делают! Ты уже весь светишься внутри, наверное.
Летчик, хмыкнув, полез по трапу.
- Ты лучше садись, а то поезд трогается строго по расписанию.
- А что, у вас разве нет каких-нибудь парашютов? - спросил Серега, заволакивая по трапу свою сумку.
- Ты откуда такой взялся, дядя? На самолетах полета лет, как ставят катапультируемые кресла!
- Ах да! - Серега хлопнул себя по лбу свободной рукой и улыбнулся. Однако улыбка тут же сползла с лица.
- Но мне они не нужны! - серьезно заявил летчик.
- Ты умеешь летать сам? - ехидно спросил Кременецкий.
- Если кто-то сумеет свалить мою птичку и не порвать меня на кусочки, то я полетаю сам. Несколько километров вниз - с полминуты полета. Конечно, потом будет некрасивая смерть, но разве лучше гнить в концлагере на границе с Пустыней или топтать песок в ней самой? Я думаю, ты со мной согласишься. Шевелись!
Серега залез на свое место, задвинул фонарь и кое-как приспособил сумку в ногах. Трап за бортом с тихим урчанием уехал прочь. На приборной доске замигала лампочка. Сначала Серега пришел в недоумение, потом догадался и нажал кнопку рядом с ней. Послышался голос пилота, еле слышный и глухой:
- Надень кислородную маску! Пристегнись! Сейчас мы будем маленько взлетать. Тебе тут передают: ни пуха, ни пера, аминь.
Маска была чудовищным сооружением, объединившим в себе кислородный прибор, переговорное устройство и прозрачный дисплей-забрало. Едва Серега защелкнул в замках ремни, самолет вздрогнул, негромко зарычали двигатели. |