— А ампулы?

  Лили даже не спрашивает, «какие ампулы», а продолжает сидеть с безучастным видом, откинувшись на спинку стула, скрестив ноги, потупя взор, словно ей захотелось маленько вздремнуть.

— Ампулы, те, что Фантомас стащил в аптеке в ту самую ночь! — кричит Драганов, чтобы разбудить ее.

— Впервые слышу.

— Знаешь, Лили...

  Она лениво поднимает темные глаза и как бы для того, чтобы избавить его от напрасных усилий, произносит:

— Ничего я не знаю.

  Произносит спокойно, но так, что в этой фразе отчетливо слышится другое: «Ничего я вам не скажу».

  Драганов нажимает на кнопку под столом и отдает появившемуся милиционеру распоряжение:

— Уведи ее! Следующий!

В этот раз следующий — Боян.

— Я полагал, что нам с тобой больше не придется встречаться, по крайней мере тут, в этой канцелярии, — вставляет Драганов после нескольких незначительных вопросов.

— И я так думал, — тихо отвечает парень. — Мне даже непонятно...

— А! Непонятно...

— Я вам честно говорю, что с этим уже покончил... Если не верите, пошлите меня на анализ...

— Ты лучше скажи, порвал ли ты с теми, что ждут тебя там, на улице?

— Почти... Кроме Лили.

— Да, Лили... Я так и не понял, что она смотрела позавчера в кино...

— Она вообще в кино не была. - А она говорит, что была.

— Не знаете женщин. Стоит испугаться, и сразу начинает врать.

— Что-то я не заметил ее испуга.

— Такая уж .она, виду не показывает.

— А чего ей пугаться?

— Она знает столько же, сколько и я... Но раз вызвали...

— Значит, ты даже не догадываешься, зачем вас вызвали?

— Понятия не имею.

— А когда ты в последний раз видел Фантомаса?

— Давно я его не видел.

— Но ты же был позавчера в «Ягоде»?

—  Мы были там вдвоем с Лили.

—  А что ты знаешь об ограблении аптеки?

— Какой аптеки?

— И о каком «ограблении»?.. — дополняет Драганов.

— Но я вам честно говорю...

  Боян постоянно подчеркивает это свое «честно», и держится он куда естественней, чем Апостол, и все же я не могу отрешиться от мысли, что мой подопечный врет нисколько не хуже Апостола.

— Ладно, ступай, — досадливо машет рукой майор.

  Однако парень не торопится уйти и в какой-то нерешительности посматривает на Драганова.

— Мне только хотелось вас попросить...

  Он замолкает, и Драганов в свою очередь смотрит на парня.

— В чем дело?

— Мне хотелось вас попросить, чтобы вы не сообщали товарищу Боеву... Тем более что я и в самом деле ничего не знаю про эту аптеку и... почти порвал со всей этой компанией... и вообще...

— А почему ты боишься товарища Боева?

— Я не боюсь. Неловко мне.

— Ладно, ступай, — повторяет майор.

  Видали! Неловко ему.

  Сегодня тоже все послеобеденное время проходит в служебных разговорах с Бориславом, только на сей раз к теме «Томас» прибавилась еще одна — «Чарли».

— Ужасно нечистоплотный тип... — замечает мой приятель.

— Что конкретно ты имеешь в виду?

— Все... Особенно его ноги.

  Борислав вытаскивает из какой-то папки несколько снимков и через стол бросает их мне.

— Смотри, он босой! — изумляюсь я, взглянув на первый снимок.

— Только когда в парадной форме, — уточняет мой коллега.

  Гражданин Чарлз Уэст - в дружеском общении Чарли — заснят во всем своем величии в момент, когда он выходит из посольства.