— Почему ты в таком случае так сильно не любишь делиться своим даром? Ты мог бы обратить себе компаньонов, например, какую-нибудь исключительную девчонку…

Я вздохнул.

— Знаешь, кто такие мирмекофилы? Это насекомые, которые живут с муравьями. Например, тля, с которой у муравьев симбиоз. Но есть среди мирмекофилов и паучок, который очень похож на муравья. Он искусно притворяется муравьем. Поскольку у него восемь ног, но нет усиков, он поднимает передние ноги и имитирует ими усики. Он живет среди муравьев и ест их. Внимание, вопрос: если этому паучку станет одиноко, сможет ли он обратить муравья в себе подобного паучка путем укуса? Правильный ответ — нет, не сможет.

— Но какое отношение пауки и муравьи имеют к людям? — спросил дон немеющим языком.

Я снова вздохнул.

— Как тебе сказать… Помнишь, я говорил: все, что ты знаешь о вампирах, неверно. Ты думаешь, что вампир — это человек, умерший и восставший, чтобы пить кровь, ну или не умерший, а зараженный вирусом вампиризма. Но это не так. Люди — это люди, а вампиры — это вампиры. Я никогда не был человеком, как и мои родители. Мы — другой вид. Параллельная ветка эволюции, хищная разновидность гоминидов, к тому же сильно мутировавшая, специализирующаяся на охоте на других гоминидов и мастерски маскирующаяся под свою добычу. Возможно даже, что я произошел не от обезьяны, хотя это не точно. Такие вот дела.

Он принялся дергаться и хрипеть, и я с трудом разобрал его слова:

— А… как же… симбионт?!!

— Симбионт? Это мой симбионт, понимаешь? Он помогает мне охотиться, поскольку бактерия, попадая в кровь жертвы, стремительно размножается и вызывает обширный паралич, и с ним добыча далеко не уйдет. Он не превращает человека в вампира, увы.

— Т-т-тварь… Об-б-б-ма…

— Обманул? Нет. Я никогда не утверждал, что моя бактерия превращает людей в вампиров, это ты сам себя обманул. Я ведь столько раз повторил: все, что ты знаешь о вампирах, неверно. Все — значит все. И если ты думаешь, что вампиры обращают людей в себе подобных — значит, на самом деле это не так. Вампиром можно только родиться, так что увы, я последний представитель своего вида и это уже никак не изменить.

Тут дона окончательно хватил паралич, и я, чтобы укоротить его мучения, вынул трубку воздуховода из его ноздри, выбрался из подвала и закрыл крышку.

Эх-х, а ведь вечер был таким замечательным — и такой финал… Говорил же идиоту — вернись и тихо умри в кругу семьи… Не послушал, а мне теперь предстоит избавиться от семи трупов в моем доме.

Троих покойников я нашел возле кладовой. К счастью, Тони был предусмотрительным малым, он взял с собой мешки для трупов, так что с мертвецов ничего не натекло. Надо бы поискать другие, у него же их было не три.

Сумка с кое-какими вещами, включая пыточные приспособления, нашлась рядом, и в ней еще два мешка: оно и понятно, Тони взял их по числу «расходных» бойцов. Ладно, воспользуюсь мешками для мусора.

Пару минут я боролся с искушением. Все-таки шесть сильных, сочных самцов, а это куча мяса, которое я к тому же буду есть со спокойствием буддиста, поскольку убил их не я. Примерно сорок килограммов чистого мяса с тела… Я ведь еще и сэкономлю больше тысячи баксов при этом…

Но в итоге здравый смысл победил: если я попадусь с мясом — выкрутиться не получится, придется бросать обжитое место. А если попадусь с трупами — будет маленько попроще, потому как на оружии нет моих отпечатков и вообще никак не получится доказать, что убийца — я.