— Ясное дело! — отвечает Боря. — Эх, невтерпёж!

Они с невтерпёжа своего даже в воду смотреть стали. Покров увидели, оценили. Тоже качественная работа оказалась. И не просто качественная. Другая Марья, Тёмная ясновидящая, пришла из соседнего отдела — они с Борей на обед вместе ходят. Узнала историю, на воду взгляд кинула.

— Ой, мрак, — говорит. — Ребята, а почерк-то конторский.

Даже шеф глаза вытаращил. Давно с ним такого не бывало.

— Уверена?

— Что почерк? Да. Что Контора? Нет.

— Почему?

— Стиль старый. Лет пятнадцать ему, если не двадцать. И… как бы это сказать… не целый. Отдельные элементы.

— То есть, — угадывает шеф, — это может быть их бывший сотрудник.

— А может и не быть, — говорит Марья. — Да, скопировать конторский стиль извне — очень сложно. Но если тут у вас самородок международного класса… прикрыться дополнительно почерком внутренних органов — шикарная же идея. Лезть за такой покров ни один вменяемый человек не станет.

— Ну и дела!

— Это хорошо, — заключил шеф. — Хорошо, что история вышла на меня. Потому что я прямо спрошу, их ли это сотрудник. И если он вправду из бывших, найти его будет вдесятеро проще.

Я подумал. Говорю:

— Я всё же думаю, что не их. Он же умный, сволочь. Если б имел такие связи, наоборот, не стал бы намекать на них.

— А это ещё лучше, — усмехается шеф. — Прикрываться официальным почерком, не имея на него прав, значит злить людей, которых лучше не злить. Стало быть, не такой уж он умный, Николай. Разыщут.

…И вот вроде бы всё идёт хорошо. Варя поправилась. Порченые трубки с аппаратов снимают. Неведомого изобретателя ищут компетентные органы. И зачем он это делал — он им сам расскажет. Всё расскажет, о чём спросят.

А душа у меня не на месте.

Как будто что-то не так.