– Можешь ты сказать «шумит»?

– Сумит! – сказал он после двух попыток.

– Очень хорошо! – сказала она и дала еще раз послушать. – Мы возьмем эту раковину с собой и покажем Чарльзу.

Чайки парили в небе и ныряли в воду. В нескольких ярдах за ними на полотенцах три девочки-подростка загорали. Мимо них прошла пара пожилых людей, они улыбались друг другу и кивали головами. В руках в мужчины была бамбуковая трость. Джейн то несла ребенка на руках, то пускала его идти самостоятельно. Она несла раковину, которая «сумит», а несколько более мелких и красивых ракушек положила себе в карман. Их можно использовать в качестве декоративных деталей при исполнении отдельных заказов, которые бывают у них в цветочном магазине, на устройство сада камней. Не забыть бы купить раковины.

Джейн не попалось ни одной морской звезды. Примерно через полчаса она взяла Тома на руки.

– Я думаю, что нам лучше вернуться. Чарльз будет искать нас.

Она повернулась, чтобы возвращаться той же дорогой. Ее удивило, что они прошли почти весь пляж. Песчаные дюны кончились. Она нахмурилась. Она знала, что они шли вдоль берега почти по прямой линии к одной из спасательных будок. Только сейчас, посмотрев на отдаленную гряду скал, она поняла, что не обращала внимания на номера спасательных будок.

Они пошли обратно. Через несколько минут Джейн остановилась, вспоминая, какой номер был у спасательной будки, за которую цеплялся Том: третий или четвертый? По направлению к ним двигалась какая-то фигура с опущенными плечами, на которую она бросила беглый взгляд.

Прижав к себе плотнее ребенка, Джейн осматривала дюны, надеясь, что Чарльз проснулся и пошел их искать.

Какое-то время она шла, сердито хмурясь. Она то раздражалась на себя, что ушла так далеко, то злилась на Чарльза, что он долго спит. Она знала, что это несправедливо по отношению к нему, ведь она сама не разбудила его. Но сейчас не чувствовала, что была права, и беспокоилась. Она пересадила Тома на другую руку. Малыш что-то пробормотал, засыпая, и его тело обмякло и отяжелело. Ракушки, которые она засунула в карман, показались ей тяжелыми, как свинец. Том положил головку ей на плечо и потер кулачком глаза. У нее уставали руки, и когда солнце скрылось за облаками, Джейн почувствовала прохладу ветра. Наступал прилив, и она поднялась выше, чтобы брызги прибоя не долетали до них. Мужчина, которого она видела раньше, срезал путь и пошел по более сухому песку. Расстояние между ними составляло всего несколько сот футов.

Джейн остановилась и внимательно посмотрела на него. Ей показалось, что она где-то его видела. Его походка не походила ни на мягкую походку Чарльза, ни на осторожные шаги Хэнка. Мужчина шел медленно, волоча ноги.

Джейн вновь переложила ребенка, понимая, что подсознательно пытается укрыть и защитить его.

Когда незнакомец приблизился, она увидела на нем брюки из плотной хлопчатобумажной ткани и темную рубашку; все это выглядело странным нарядом на пляже. Страх пронзил ее. Такие брюки и рубашку цвета красного бургундского вина она видела в своей квартире в Харборе. В комнате Тома.

Джейн замерла на месте. Казалось, что песок сковывает ее ноги, как цемент. Джек? Это имя взорвалось у нее в голове. Это не может быть – он?!

Но одежда, одежда была той же.

И парализующий ее инстинктивный страх тоже был тем же. Волоча ноги, он приближался… все ближе и ближе…

Том начал вертеться у нее на руках, и она поняла, что ее опасение передалось ему.

– Успокойся, милый, – прошептала она, прижимая к себе головку ребенка. Она проклинала себя за то, что ушла так далеко, и за то, что не обращала внимания на указатели, которые подсказали бы ей, где именно она сейчас находится.