— Да какое там «вась-вась»? Всего лишь «баксь-баксь».

— Так это еще эффективнее, дружище!

Виктор Альбертович поразмышлял немного, а потом сдался:

— Хорошо, с утреца позвони ему и озвучь проблему.

— Боюсь, может начать выкобениваться, — с сомнением покачал головой Петрухин. — Все ж таки — цельный полковник.

— Если начнет — сошлись на меня. И он сразу перестанет.

— Хм… А с вами приятно вести дела, господин директор.

— С вами тоже, господин инспектор, — расхохотался Брюнет. А в следующую секунду пихнул руку во внутренний карман, выуживая из оного разродившийся трелью навороченный понтярский «Vertu» в корпусе с платиновым напылением.

Телефонный разговор получился недолгим. Большую часть времени Виктор Альбертович внимательно слушал невидимого собеседника, изредка вбрасывая в мобильный эфир лаконичные ремарки: «да», «любопытно, очень любопытно», «а цена вопроса?», «а есть и такая возможность?», «согласен, дельно, но желательно — не запредельно», «хорошо, постоянно держи меня в курсе», «да какой там сон? в гробах отоспимся», «ОК!»…

— Это ж кому, окромя таких идиотов, как мы с тобой, не спится в ночь глухую? Да еще и в ночь с субботы на воскресенье? — заинтригованно поинтересовался Петрухин по окончании трудно поддающейся анализу, потому как в «одну калитку», телефонной беседы.

— Боря Ионов отзвонился.

— Ионов? Это который совладелец «Квадриги»? Племянник нашего депутута?

— Он самый.

— И чего он от тебя хотел? С первой зорькой?

— Да это не Борис, это как раз я возжелал, — признался Виктор Альбертович. — Попросил, чтобы его «квадриганы» на время нашего ночного привата возле «Родничка» постояли, жалами поводили.

Петрухин удивленно выпучился на Брюнета:

— Хочешь сказать, все это время по соседству тусовались парни из «Квадриги»?

— Именно.

— Да ты гонишь, Витя! Я ж там самолично и загодя поляну осмотрел, на предмет разного рода неожиданностей. И ничего такого не…

— Значит, парни не зря свой хлеб едят, — рассмеялся Голубков. — Значит, и Ионов обратно не соврал, что выставит лучших людей… Так что, Борисыч, как ни крути, но этой ночью и ты обмишурился чуток. И на оперуху бывает проруха.

— Ну ты и скотина, Брюнет! Почему мне-то ничего не сказал? — почти обиделся Петрухин.

— Дык — вот, говорю же?

— Угу, говорит он… Ладно, проехали. Так чего тебе поведал Ионов?

— По словам его людей, после нашего отъезда Тарас с Бажановым уединились в Олежкином бронированном «мерсе» и тёрли тет-а-тета в течение получаса. После чего Тимофеич перегрузился в «аудюху» эскорта, и та, в составе «водитель + боец + Бажанов», выдвинулась в направлении Питера. Соответственно, Тарас с остальным бычьём подорвались на Вологду.

— Похоже, Олег Петрович все-таки предоставил «особисту» шанс реабилитироваться… Э-эх! Выставить бы за этой «аудюхой» «наружку»! — мечтательно задумался Петрухин.

— Борис работает в этом направлении.

— То есть?

— В данный момент «квадриганы» сопровождают машину в Питер. Мы сейчас принципиально договорились с Ионовым, и, если не случится форс-мажорного, на въезде в город на хвост Бажанову сядут два экипажа их «наружки».