— Похоже на то, — кисло согласился Леонид. — Хотя в тот момент, когда ты заговорил о возможном софинасировании, глазки у него забегали чересчур нездоро́во.

— Ну от таких цифирей и у меня бы забегали. Зато принципиальное решение приняли. И это главное! Потому что, чем сложнее принимаемое решение, тем более люди склонны оставлять все как есть.

— Да ты прямо философ!

— А вот ты — зануда, — вынес авторитетное суждение Брюнет. — Что с тобой, Николаич? Никак не можешь акклиматизироваться? Странно! Ты ж еще молодой, здоровый. В отличие от меня. Почти достигшего того возраста, когда физические недомогания и усталость докучают сильнее, чем что-либо еще.

— Да нет, я нормальный. Просто… задумался.

— О чем, если, конечно, не секрет? Шанели с панели?

— О том, как странно всё совпало. С командировкой этой.

— Знаешь, как некогда говорил мне Витька Антибиотик, царствие ему небесное: «Вот, тезка, доживешь до моих лет и поймешь, что совпадений и случайностей в жизни может быть даже больше, чем закономерностей». Не бери в голову, Николаич! Всё это муть. Сейчас мы с тобой еще в парочку мест проскочим, бонзам местным как бы почтение как бы засвидетельствуем и уже тогда — оттянемся по полной.

— Виктор, у меня к тебе просьба.

— Я буквально весь превратился в слух.

— Подкиньте меня на вокзал. Вот прямо сейчас.

— В каком смысле? — Брюнет недоуменно уставился на Купцова, и тот сбивчиво пояснил:

— Я тут в Интернете глянул: через час будет проходящий из Мурманска. Если успею, к одиннадцати вечера буду в Питере.

— Не понял? У нас ведь с тобой, помимо нынешних, еще и на завтра минимум три тёрки намечены!

— Да я тебе на этих встречах на хрен не сдался! Все едино: темой не владею, в калькуляции не разбираюсь. Даже на блатную педаль, в отличие от Димки, толком нажать не умею. Сижу балластом и номер отбываю.

— А вот это ты напрасно, Николаич! — запротестовал Брюнет. — Ты же знаешь, меня всегда дико интересует твое мнение…

— Виктор! Ради бога! — перебил Леонид. — Может быть, я идиот, но я не дебил. Я все знаю.

— Чего знаешь?

— Про вашу с Петрухиным… хм… разводку. Знаю, что ребенок у Асеевой здоров. Что никаких дифирамбов в мою честь она не пела и никаких рекомендаций относительно моей скромной персоны не давала… Димка попросил тебя отцепить меня от поездки в Тверь, и ты пошел ему навстречу, сочинив эту петрозаводскую историю. Так?

Виктор Альбертович нахмурился, закусил губу и отозвался слегка смущенно:

— Э-э-э-э… Оно конечно… Нет, ну не совсем, конечно…

— Брось! По глазам вижу, что именно так оно всё и было. В общем… Поеду-ка я домой. Уверяю, так оно правильнее будет. Для всех.

— Блин! Ну ты даешь… А как же?.. Номер тебе шикарный сняли, уважуха полная, все дела…

— Я компенсирую все затраты.

— Да пошел ты! Со своей компенсацией, — огрызнулся Брюнет. — Просто не по-людски всё это. Да что там — реально через жопу всё!.. Опять же, вечером Долиханов обещал нам с тобой девочек местных подогнать.

— Спасибо ему за заботу, конечно. Но я предпочитаю самостоятельно находить для себя… девочек.

— Вот ты, блин, моралист! Я ж не предлагаю во все тяжкие пускаться! А так, исключительно мужского здоровья ради… А если ты опасаешься, что это до Яны как-то дойдет, не боись — никто ничего не узнает.