— Именно так, Нольке. Очевидно, Москва не оставит господина Воскобойника в покое.

— Согласен, герр штурмбаннфюрер. Но каковы будут наши действия?

— Наши? Мы не вмешиваемся во внутренние дела Локотского самоуправления.

— Но это касается только армейской тыловой группы, но мы СД. Мы можем вмешиваться всюду.

Дитмар ответил Нольке:

— Скажите, гауптштурмфюрер, что будет, если партизаны нападут на Локоть?

— Это может принести большой вред самоуправлению.

— Разве только вред? Нападение партизан на Локоть может также способствовать активизации антисоветского движения в Локте и округе.

— Это каким же образом, герр барон?

— Советские партизаны напали на Локоть и хотели уничтожить зарождающееся процветание. Будущее России. Отличная зацепка для нашей пропаганды.

— Возможно, вы правы, герр барон.

— Так что мы пока ограничимся невмешательством. Да и работу по выявлению красного агента нужно продолжать. Я чувствую, что он уже здесь, Нольке. Не просто так работает неизвестный передатчик в наших местах! Сколько радиограмм зафиксировано?

— Четыре, герр штурмбаннфюрер. И третья довольно крупного объема. Нам бы сюда специалиста.

— Сейчас это не так важно, Нольке. Мы благодаря Ткачуку сможем получить всё. Главное не подставить Ткачука под удар. Он должен быть вне подозрений.

* * *

Локоть.

Локотское самоуправление.

Управление полиции.

Декабрь, 1941 год.

Начальник уголовной полиции Третьяк понимал, чего хочет барон фон Дитмар. Хитрый немец будет наблюдать. Он ведет свою игру и результатами победы делиться ни с кем не станет. Дитмар желает сделать себе имя и продвинуться по карьерной лестнице. Ему нужно провести крупную акцию против большевиков. И Локоть именно то самое место, где это можно было сделать. Именно здесь закрутится большая игра.

Третьяк о карьере в Локте думал мало. Он ничуть бы не огорчился, если бы уже завтра его сняли с поста начальника полиции. Но просто так оставить свою должность он не мог. Воскобойник был доволен его работой. И что более важно — его работой были довольны люди из СД.

В двери кабинет постучали. Третьяк знал — пришел Лисовин.

— Прошу вас, господин Лисовин. Входите!

Следователь вошел.

— Я могу поговорить с вами, господин начальник полиции?

— С чего такой официальный тот, господин Лисовин?

— Но вы же мне не верите, господин Третьяк.

— С чего вы взяли, Игнат Пантелеевич?

— А с того, что вы не ставите меня в известность. Не посвящаете в детали.

— Да с чего вы это взяли, господин Лисовин?

— А с того, что я узнал, что вы заслали агента в лес к Ткачуку! И сделали вы это втайне от Дитмара, господин Третьяк. Пусть вы не сказали немцам. Но почему вы не сказали про это мне?

Третьяк удивился осведомленности Лисовина. Он не думал, что информация про его тайного агента просочиться столь быстро.

Лисовин продолжил:

— Я понимаю, что вы не желаете посвящать Дитмара. Этот немчура пожелает присвоить все лавры себе. Гауптштурмфюрер Карл Нольке по приказу Дитмара отправляет к партизанам Демьяненко из канцелярии Бургомистра. Но они и подумать не могли, что вы проявите инициативу.

— Это операция СД, Игнат Пантелеевич.

— Но вы смогли пристроить к Демьяненко своего агента.

— Я удивлен вашей осведомленности, Игнат Пантелеевич. Могу я спросить, как вы узнали?

— Я тоже кое-что умею, господин начальник полиции. Да и трудностей никаких в этом нет. Нужно только знать по какой дорожке идти.