Повисла тишина.

– Мисс Кэмпбелл, я мог бы заехать к вам или встретиться где-то еще.

– Давайте не у меня. Чужаки мне здесь ни к чему.

– Хорошо. Вы сейчас свободны?

– Только переоденусь и поменяю волосы.

– Тогда скажите: когда и где?

Снова повисло молчание. Я уже собирался сказать, что не стоит ради меня менять волосы, как она заговорила.

– Пусть будут гренки.

Было десять минут первого; при такой профессии, возможно, она только что встала.

– Ладно, как скажете. Пытаюсь вспомнить, куда мы могли бы сходить позавтракать.

– Позавтракать? Нет, вы не поняли. «Гренки» – это название кафе на Третьей возле Кресент-Хайтс.

– Ясно. В час дня подойдет?

– Подойдет.

– Тогда я займу столик и буду ждать.

Закончив разговор, я сообщил Эрлу, куда мы едем, а потом позвонил Лорне, чтобы разузнать, удалось ли ей отложить мою встречу с судьей.

– Номер не пройдет, – сообщила она. – Патриция сказала, что судья намерен вычеркнуть это дело из списка. Больше никаких отсрочек, Микки. В два он хочет видеть тебя в кабинете.

Патриция работала секретарем у судьи Компаньони, по сути, заведовала слушаниями и календарем. Когда она сообщила, что судья хочет ускорить дело, на самом деле этого хотела она. Она просто устала от постоянных отсрочек, о которых я просил, пока пытался убедить клиентку пойти на сделку, предложенную окружным прокурором. Я на минуту задумался. Даже если Стейси Кэмпбелл объявится вовремя – на что не стоит серьезно рассчитывать, – вряд ли получится выудить из нее нужные сведения и вернуться в зал суда, располагавшийся в центре города, к двум часам. Можно было, конечно, отменить встречу в «Гренках», однако мной полностью завладели тайны Глории Дейтон, ее побудительные мотивы. Я хотел разузнать секреты, которые скрывались за обманом. И переключаться на другое дело в планы не входило.

– Ладно, позвоню Баллокс, спрошу, готова ли она меня прикрыть.

– А что так? Ты еще в суде?

– Нет. Еду в Западный Голливуд по делу Дейтон.

– Ты хотел сказать: по делу Лакосса?

– Ну да.

– А Западный Голливуд подождать не может?

– Нет, Лорна, не может.

– Она по-прежнему держит тебя на крючке? Даже после смерти…

– Просто хочу понять, что случилось. А сейчас мне нужно дозвониться Баллокс. Поговорим позже.

И пока мне не стали читать нотацию по поводу эмоциональной вовлеченности в работу, я отключился. Лорна всегда была против моих отношений с Глорией и не могла понять, что сексом там и не пахло. Что я не зациклился на проститутке. Что я просто нашел кого-то, с кем одинаково смотрел на мир. По крайней мере, я в это верил.

Я позвонил Дженнифер Аронсон, и она мне сказала, что работает в библиотеке в Юго-западной юридической школе, просматривает папки с делами Глории Дейтон, которые я вручил ей утром.

– Листаю дела, одно за другим, пытаюсь с ними ознакомиться. Конечно, если не нужно искать что-то определенное.

– Нет, ничего определенного, – подтвердил я. – Ты нашла какие-нибудь записи по Гектору Арранде Мойа?

– Ничего нет. Удивительно: семь лет прошло, а ты помнишь его имя.

– Имена я помню, помню некоторые дела, хуже с днями рождения и годовщинами. Всегда из-за этого проблемы. Нужно проверить статус Мойи и…

– Я это сделала первым делом. Начала с онлайн-архивов «Лос-Анджелес таймс» и обнаружила пару заметок по этому делу. Его передали на федеральный уровень. Ты сказал, что вышел на сделку с офисом окружного прокурора, но, очевидно, ФБР забрало дело себе.