- А что тут за очередь?
- Это студия Селезнева - обернулся ко мне приплясывающий мужичок невнятной национальности - Прошел слух, что он вернулся из Нью-Йорка. И уже даже на квартирнике врезал коммунякам. Песню новую написал - Мы хотим перемен.
Я посмотрел на "плясуна". Широкие скулы, располагающая улыбка, оттопыренные уши.
- И что?
- Как что? Ты представляешь, какая у него рука наверху, если за такую антисоветчину не взяли? Говорят, он внук Брежнева!
- Да ладно!
- Точно тебе говорю. Его песни сейчас - самая правильная тема. Если удастся прорваться - упаду в ноги, попрошу хотя бы одну. Две - вообще шикарно. Мы такой чес по казахам дадим...
- Казахам?
- Ага, я руковожу группой Фрактал. Работаем при Алма-Атинской филармонии.
- А зовут тебя как?
- Гари Алибабасов
Я чуть не расхохотался. Сначала Цой, теперь Алибабасов. Мне прямо везет на будущих знаменитостей.
- А в Москве что делаешь?
- Прилетел пробивать фестиваль "Дружба народов" в Алма-Ате. И тут мне в отделе культуры ЦК говорят - ты съезди на Селезневскую. Если сможешь выйти на Виктора, он тебя из твоей Алма-Аты в Лондон сразу отправит. Со всеми твоими фракталами, интегралами и прочей математикой. Или в Нью-Йорк. А тут таких как я...
Гари машет рукой в сторону притоптывающих людей. Неужели они все ко мне??
- Так как думаешь? Повезет мне?
- Конечно, пакуй чемоданы. Внук Брежнева - это тема!
Я проталкиваюсь через толпу и захожу внутрь. В "тамбуре" меня встречает милиционер с автоматом.
- Куда идешь? Тут режимное предприятие - не узнает меня милиционер - Без разрешения руководства никого не пускаю.
Я снимаю шарф, отряхиваю шапку от снега. Милиционер признает, бледнеет.
- Товарищ Селезнев!
- Все нормально, сержант. Правильно несешь службу!
Прохожу внутрь. Камин на первом этаже разожжен, вокруг стоят сотрудники. Над камином висят оленьи рога.
- Вот это новость! - удивляюсь я - Откуда рога?
- Вот, Денис у нас охотник - ребята охранники посмеиваясь, хлопают здоровяка по плечу - Принес из дома. Вроде хорошо получилось?
Охотником оказался тот самый парень, что сейчас находится на подписке о невыезде по делу Клаймича.
- Товарищи - я скинул на диван свой Burberry Тренч, одернул костюм, поправил галстук - Давайте пройдем в репетиционный зал. Хочу сделать несколько объявлений
Мы дружной толпой идем в зал, где я поднимаюсь на мини-сцену. Любящий взгляд Веры, холодно-высокомерный Альдоны, смешинки в глазах Лады - тут все как обычно, никаких сюрпризов. Завадский с музыкантами смотрят на меня как на "бога". Ну, это они после "Перемен" еще не отошли. Львова, Роза Афанасьева и мать Веры стоят тесной группой, тихонько переговариваются. С ними с каждой придется "поработать" индивидуально. Наконец, группа охранников. Надежные парни. Ни один не сбежал, после того КГБ взял Клаймича. Надо их все чем-то воодушевить.
- Завидуйте нам!
Завидуйте!
До самых
седых
волос.
Вы
никогда не увидите
того,
что нам
довелось.
Завидуйте яростным,
полуголодным,
счастливейшим временам!
Завидуйте
нашим орущим
глоткам,
в которых
"Интернационал"!
Мы жили.
Ветер
свистел в ушах.
Земля
светилась в восторге!..
Мы жили!
Мы сделали
первый
шаг, --
завидуйте нам,
потомки!
Получилось! Стихотворение Рождественского пришлось в тему. Людей проняло.
- Мы и правда с вами сделали первый шаг - с тем же напором продолжил я - Первый шаг к музыке, которая меняет жизнь страны. К сожалению, у нашей Родины есть враги. |