Бессонная ночь и день шатания по Москве, сделали свое дело, мне жутко захотелось спать. На автопилоте приняла душ и… лихорадочно начала вспоминать, когда у меня должны начаться критические дни… Две недели назад. В состоянии депрессухи, я совсем о них забыла. Закутавшись в полотенце, побежала в комнату, в рюкзаке лежал тест, купленный как противозачаточные прекратила принимать.

Две полоски. Лоб покрылся испариной, внутри похолодело. Отдышалась, выпила стакан воды. Завтра встречаюсь с Сергеем в ЗАГСе, это и его ребенок, он должен о нем знать…

– Вон бабуля, нас встречает! Мам, ты поговоришь про журавлика? Если забудешь, не расстраивайся я сама ее убедю… убеждю… убе… уговорю к нему сходить! – Ксенька нетерпеливо елозит в кресле, Мазда, шурша шинами подъезжает к подъезду кирпичного дома сталинской застройки. Мама переехала в этот дом на Большой Якиманке, после моего развода, мы с ней тогда произвели несколько операций с недвижимостью. Точнее мама произвела, мне было абсолютно все равно что вокруг меня происходит…

Тот апрель был холодным, серым и слякотным. А в день назначенной в ЗАГСе встречи, вдруг рассеялись тучи, впервые за последнюю неделю город грелся под солнцем.

Я выгнала себя в Универ. Помню бреду через сквер, ноги будто ватные, чувствую себя мокрым, прилипшим к асфальту листом, оставшимся с осени, хочу сорваться и улететь, но не могу. Меня вдавили и растоптали.

Первую пару по честному отсидела. Совершенно не воспринимая информацию. кто то из однокурсников заметил: Арин, ты такая бледная, плохо себя чувствуешь?

Сказалась больной, собралась и ушла.

В мозгах крутилось: "Я себя не чувствую, меня нет, я умерла, и беременна, я боюсь сообщать о беременности своему мужу, он сказал у него есть другая, я еще раз умру если он скажет, что наш ребенок ему не нужен"

Не нужен. Как я. Не нужна.

Мне вчера вечером казалось таким простым и правильным рассказать о малыше, а сегодня при свете дня, я не знаю как слово вымолвить…

К ЗАГС подъехала на такси, на крыльце счастливые молодожены принимали поздравления… Я не позавидовала, просто стало еще больней. Вжав голову в плечи, прошла мимо, добрела до какого то кафе, там и приткнулась. Села за самый дальний столик, дожидаться своего часа х. И он настал. Неумолимо надвинулся.

Сергей ждал меня в коридоре. Похудевший какой то, лицо осунувшееся.

– Привет, как в Универе? – дежурный вопрос.

– Спасибо хорошо.

Господи, это правда со мной происходит? Мы встретились, чтобы подать на развод и говорим ни о чем…

– Сереж, я должна…

– Арин, не унижайся, пожалуйста, я этого не вынесу.

– При чем здесь унижение, мне нужно сказать, – пробормотала, опустив глаза.

– Журавлевы? На развод? Проходите, – раздраженная женщина лет сорока, позвала нас в кабинет.

Дальше был шок. Нас развели. Сразу. Не дав и одного дня на обдумывание правильности решения.

Леденея от ужаса, смотрела как он в указанных местах расписывается. Вместо сердца, в груди стучал барабан. Громко. На весь безликий кабинет. Наверное, все присутствующие этот стук слышали.

Вот так. Вошли в кабинет мужем и женой, а покинули – бывшими…

– Арин, что ты хотела сказать? – будничным тоном вопрошает мой бывший муж, когда покончив с формальностями в коридор вышли.

Я нервно сглотнула воздух, слова застревали в горле, начала говорить хрипло:

– Сереж, у меня… у нас…

А у него залился трелью телефон. Громкой трелью.

– Извини, секунду – буркнул, доставая трубку, шагнул от меня в сторону. К самой стене.

– В ЗАГСе. Развелся. Надеюсь, ты довольна?

Говорил он кому то. Перед каждым словом выдерживал короткую паузу.