Они стали проталкиваться к выходу, Блейд на секунду засомневался, не нужно ли попрощаться с Джошуа, но в этих стенах, похоже, не очень‑то следили за приличиями. По пути им пришлось пройти мимо по крайней мере трех парочек, которые столь усердно занимались друг другом, что это создавало опасность уже не только моральному, но и физическому здоровью окружающих.
На улице было темно и свежо. Маргарет с наслаждением вдохнула прохладный ночной воздух и тут же – о, клубок противоречий! – достала сигарету.
– По‑моему, очень неплохие ребята, – заметила она о музыкантах. ‑Мне понравилось, но если б было поменьше народу, было бы лучше.
– Неплохое исполнение, – сдержанно отозвался Ричард. Не обсуждать же с девушкой проблему наркотиков! – Куда мы отправимся? Ты, кажется, хотела потанцевать?
Маргарет остановилась и, покачав головой, решительно сказала:
– Я передумала. Сейчас мы найдем за углом заведение, где нам дадут по стаканчику чего‑нибудь покрепче, потом вернемся к дяде и попросим разогреть нам ужин. Я не хочу ни в какой ресторан. Сегодня мне нравится ронять вилки, чавкать, хлюпать, макать хлеб в соус и оставлять жирные следы на стакане с вином.
Ричард живо представил себе эту картину и решил, что в исполнении Маргарет это выглядело бы очень аппетитно. Правда, конец тирады его слегка озадачил:
– А потом можно будет посмотреть дядину коллекцию гравюр. Там есть ужасно интересные, про средневековую инквизицию.
У Блейда возникло сразу множество вопросов и сомнений по поводу такой культурной программы вечера, но возражать он не стал, решив, что настоящие мужчины не спорят с красивыми девушками, но при случае берут инициативу в свои руки. Поэтому, осторожно обняв Маргарет за плечи и шепнув: «Я с детства интересуюсь инквизицией», – он поцеловал ее в губы.
В этот момент кто‑то, треснув Ричарда по спине, заорал ему а самое ухо:
– Я сразу понял, что вы смываетесь! Держу пари, что вы идете выпить! И я принес вам две радостные новости! Вопервых, я знаю, куда идти, а во‑вторых, я иду с вами!
За ними стоял Джошуа, на лице которого расплывалась идиотски‑счастливая улыбка ребенка, увидевшего двух СантаКлаусов сразу. Маргарет, морщась, потирала плечо – ей, видно, тоже досталось от души, по‑родственному. Через минуту братец уже тащил вяло упиравшихся Ричарда и Маргарет куда‑то в темный переулок, не слушая никаких возражений, которые он постоянно перебивал оглушительными радостными воплями вперемешку с непечатными выражениями. Блейд мог нейтрализовать молодца одним ударом, но не хотел делать этого в присутствии девушки. Поэтому, не имея выхода для злости и стараясь не смотреть на столь привлекательный объект приложения кулака, он сосредоточился на философском осмыслении темы «Роль идиотов в истории».
– Слушайте, а может, завернем ко мне? Я здесь недалеко живу. – Эта новая идея добавила энтузиазма и без того кипевшему энергией Джошуа. После долгой перепалки и весьма хаотических перемещений по улице было решено не идти к нему в гости, хотя Джошуа уговаривал очень страстно и даже несколько раз пытался встать на колени. Он уверял, что его квартира – самое уютное жилище во всем городе, и даже показывал свои окна; правда, каждый раз разные.
В каком‑то скверике он уселся на клумбу, достал красивый серебряный портсигар, вытащил из него тонкую сигарету и закурил. Тут Ричарду стада окончательно понятна причина необычного настроения молодого человека, которое как раз в этот момент резко изменилось. Поливая слезами цветы, Джошуа очень невнятно и длинно стал рассказывать что‑то о своих ушах. Они, понимаете ли, аномально быстро росли. Каждый день на два дюйма в высоту. Или в ширину. Короче, уши причиняли ему массу неудобств. Да и стыдно просто, с такими‑то лопухами за барабанами сидеть! Все смеются. |