|
Челядь суетится, рыцари и оруженосцы седлают коней, только Джон Фонтэйн, оруженосец барона Гедвига Уроншида, все еще сидит на ступеньках и торопливо начищает до блеска кирасу барона. Я проходил мимо, он вскочил и сказал торопливо: – Милорд, огромное вам спасибо! Я удивился: – За что? – Вы не отправили спать вместе с конюхами! Я отмахнулся: – Пустяки. Если возникнут какие-то щекотливые моменты… ну, ты понимаешь, Джон… обращайся. Он дернулся, лицо на мгновение напряглось, брови сдвинулись над переносицей. – Милорд… я не понял… О чем вы? Я ответил так же легко и небрежно: – Всего не предусмотреть, потому я пока просто ни о чем. Но если возникнут какие-то затруднения, обращайся без стеснения. Я помогу. И ничего не спрошу. Он смотрел исподлобья, покосился по сторонам и спросил очень тихо: – Но у других же не возникает затруднений. – То у других, – ответил я с улыбкой. Я кивнул и прошел было мимо к Зайчику, но вскоре услышал за спиной быстрые шаги. Джон догнал меня, щеки алые, спросил тихохонько, задыхаясь и воровато поглядывая по сторонам: – Милорд, ваши слова смущают и тревожат до глубины души… Вы меня в чем-то заподозрили? Я удивленно покачал головой: – Нет, конечно. И никто, думаю, не догадывается, что ты не Джон, а, видимо, Джоан. Думаю, им и не стоит знать. Он охнул и широко распахнул глаза, ну не могут быть у мальчишек такие огромные и чудесные, да еще с такими длинными загнутыми ресницами. – Ваша светлость… Я сказал успокаивающе: – Тихо-тихо. Это не мое дело, я вмешиваться не собираюсь. И вообще я ничего не видел. Это ваши с бароном тайны. Она сказала потерянно: – Но как вы… поняли? Ведь вы еще вчера… когда не разрешили идти в общую комнату, где спят вповалку… Я сказал отечески: – Тебе не четырнадцать, а все семнадцать, верно? Как маг высшей гильдии я учуял твои феромоны… неважно, что это, просто учуял. Другие не учуют, не беспокойся. Это я один весь из себя такой чувствительный, что хоть стихи пиши. А пока отнеси барону кирасу. Ты правильно сделала… сделал, что чистишь на крыльце. Все должны видеть твое усердие. Глава 7 Утро, солнце только карабкается наверх по небосклону, но вокруг изломанно-жаркое море скал, похожих на надгробные памятники, и надгробные памятники древних народов, похожие на скалы. Слева от дороги земля пошла вниз, сперва полого, затем уже настоящий обрыв, пока наконец он не ушел настолько вниз, что в глубине все покрылось плотным туманом. Я полагал, что дело в расстоянии, там низина, а мы на высоте, но граф Гатер поглядывал хитро, поинтересовался: – В Сен-Мари такого нет? – Какого, дорогой граф? Он ответил любезно: – Это и есть Земля Вечного Тумана. Отсюда кажется плотным, но на самом деле там еще плотнее. Как сметана! Пальцев на вытянутой руке не видно… – И что, – спросил я недоверчиво, – так бывает часто? – Так всегда, – ответил он с гордостью, словно сам накрыл долину таким плотным одеялом. – Это же та самая Земля Вечного Тумана! – Ага, – сказал я, – та самая. Тогда понятно… Но если там туман не проходит, ужас какой, это же и ночью такое? – Да. – Чего народ оттуда не убежит?.. Он покачивался в седле, красивый и нарядный, совсем не страдая от жары, глаза блестят весело и задорно. – А зачем? – спросил он хладнокровно. – Как ни странно, местные считают долину вполне сносным местом. Я спросил с недоверием: – В самом деле? Что за чудаки? – Там не бывает засухи, – объяснил он, – туман спасает. |
