Изменить размер шрифта - +

– Благородные люди должны думать о том, – сказал я, – что они являются хребтом королевства, на котором оно держится!.. Мы должны быть

образцами чести, благородства и хороших манер… перечислять долго, вы сами знаете, чем отличаемся от черни. Благородного человека должно

быть издали видно!.. А теперь давайте займемся текущими делами и тактическими вопросами…
Я, наконец, сел в тронное кресло, опустил руки на подлокотники, поза державного мужа, и приготовился выслушивать жалобы, предложения,

просьбы, советы, а также принимать прошения и разрешать возникающие споры.
После долгого приема, что длился пять часов без перерыва, я чувствовал себя выжатым, как мокрая тряпка в руках умелой поломойки, зато даже

самые скованные в начале лорды переговариваются в зале и поглядывают на меня с явным одобрением, кивают друг другу, враждебности пока не

вижу вовсе.
Как водится, в честь прибывших закатили пир. Я посидел, выслушал громогласные тосты, затем пожелал всем хорошего аппетита и как можно более

вальяжной походкой, мол, в Багдаде все спокойно, вышел через царскую дверь во внутренние покои, а оттуда уже во двор.
Мои лорды, еще раньше получив сигнал, что я скоро покину пир, уже там стоят группками, окружив посланцев из Варт Генца. Некоторые

прогуливаются парами, степенно обсуждают, что же там такое их лорд говорил и в чем его хитрость.
Барон Саммерсет, самый знатный из прибывших из Армландии лордов, но вовсе не дурак, взял меня за локоть и провел в задумчивости несколько

шагов.
– Думаете, – проговорил он с сомнением, – проглотят сладкого червячка? Не дураки же в самом деле, отказываться от собственных армий!
– Ну дураков не так уж и много, – пояснил я свой мудрый ход. – Конечно, вы правы, на них все и держится, но… во-первых, большинство все же

работать не любят, а содержать собственные войска, пусть даже дружины – накладно. Во-вторых, Гиллеберд уже и так у большинства отнял это

право полунезависимости от короля. В-третьих, эти самые умные и проницательные видят, что я не уступлю Гиллеберду в крутости, а так как за

мной все еще право победившей стороны, то вполне могу пройтись по королевству казнями и конфискациями…
Он подумал, кивнул:
– В этом случае да, пожалуй.
– Речь была убедительной?
– Вы умеете подбирать доводы, – сказал он одобрительно. – Хотя вот этот жест… ну, когда они сидели, а вы перед ними стояли… это ни в какие

ворота!
Я небрежно отмахнулся:
– Сэр Саммерсет! Разве для того постоять не стоило?.. Я должен делать все, чтобы здесь у каждого снова не появилась своя армия. Если

учитывать, что Турнедо все-таки не наша Армландия, а завоеванные нами земли, то таким захватчикам, кем являемся мы, вскоре пришлось бы

весьма несладко, в том смысле, что снова завоевывали бы отдельно каждый клочок земли, каждое хозяйство!
Он вздохнул:
– Да-да, вы правы. Пока две армии Гиллеберда сейчас несут охрану в Тарасконе…
– Уже отправлены в Гандерсгейм, – сообщил я.
– Тем более, так далеко! Здесь, конечно, не должны появляться ни у кого собственные вооруженные отряды. Вы правы.
Я раскланялся, поулыбался.
– Барон, вы настоящий стратег! Все видите насквозь!.. Жаль, с удовольствием общался бы с вами весь день, припадая к вашей глубинной, можно

сказать без преувеличения, мудрости, но сэр Вайтхолд заготовил для меня кучу бумаг на просмотр и подписание…
– Идите, – сказал он отечески, – обязанности есть обязанности.
Я с самым деловым видом отправился во дворец, бумаги сэра Вайтхолда пока подождут, кивком подозвал сэра Дарси и сэра Герарда, они неотрывно

следили за мной взглядами и подбежали тут же.
Быстрый переход