|
Потому и такая петля. Была бы короче, но приходится обойти и болота, а также Огненные утесы… – А эта дорога, что пересекает ее… погоди, дай сам догадаюсь. Там, если не ошибаюсь, богатые рудники? Он кивнул. – Верно, сэр Ричард. Горы богаты медью и оловом, а железа много в окрестных болотах. Есть и в горах, правда. Только придется рыть глубже. Руду везут в Фоссано, там выплавляют железо… – А почему не на месте? Он пожал плечами. – Это уметь надо. Копать проще. – Ну, – протянул я с неудовольствием, – я не хотел бы превращения Армландии в сырьевой придаток! Надо развивать собственное производство. – Железо выплавляют тоже в Армландии, – объяснил он. – Просто так сложилось, что дальше к северу проживают умелые ремесленники, что умеют не только выплавлять железо, но и превращать его в хорошую сталь. В основном, эти цеха сосредоточены в той части, что уже не Армландия… – В Фоссано? – Да. Я сказал упрямо: – Нерационально! Одно дело везти за сотню миль руду, другое – железные слитки. А еще лучше – построить там же, кроме плавилен, еще и оружейные. Тогда из Армландии можно будет вывозить готовые изделия. Он промолчал, хотя я видел, мог бы напомнить, что и так вывозим хорошее оружие и доспехи, однако я тоже прав: если организовать производство на месте, где добывается руда, то готовые изделия станут намного дешевле. – Это будет сделать непросто, – сказал он и посмотрел на меня пытливо. – Вы знаете, почему. – В смысле, нужно сперва закрепиться на троне? – Вы угадали. – Да что угадывать, это ясно… Закрепимся, барон. И, наверное, вот здесь… да-да, где эта петля, нужно что-то построить. Замок или крепость. Во-первых, защита дороги от разбойников из леса. Во-вторых, другой дороги нет, так что… – …сами будем собирать налог, – закончил он, – вместо разбойников. – Но мы будем давать и защиту! – возразил я. – К тому же, если разбойники в эпоху перераспределения капитала захватывают власть, они уже зовутся не разбойниками, а королями, президентами, премьер-министрами… А там нужно переждать короткий период дикого капитализма, и все – мы вполне респектабельные жители цивилизованного мира! Он зевнул, с намеком в глазах оглянулся на дверь. – Вы собираетесь почтить своих вассалов совместным завтраком? – А как же, – ответил я, – вот только шнурки завяжу. Он поднялся. – Тогда мы ждем. Сэр Растер вспомнил какую-то веселую историю… Я проворчал: – Знаем его истории. Когда он повзрослеет? – Такие не взрослеют, – возразил Альбрехт. – Еще и гордятся этим. Представляете? – Слышал, – признался я, – но в голове не укладывается. – Попробуйте уложить вдоль спинного хребта, – посоветовал Альбрехт. – Там тоже мозг, кстати. Он удалился, а я, одеваясь к завтраку, одним глазом поглядывал на карту, обращая на этот раз больше внимания на, так сказать, политическое деление. Или административное. В том смысле, что здесь примерно та же норма, что существовала в Европе тех времен. На бумаге ее оформил французский король Филипп Красивый. Тот самый гад, что живьем сжег тамплиеров, никогда ему не прощу. В той норме сказано, что земля может считаться королевством, если в ней не менее четырех герцогств или шестнадцати графств, герцогство – не менее четырех графств, маркизат – пять-шесть бароний, и чтоб не менее десяти дворян в каждой, графство – четыре баронии, виконтство – две- три баронии, а сама барония – по меньшей мере шесть дворянских земель, каждая из которых принадлежит одному рыцарю. |
