|
— В самом деле? Как? — Слишком далеко залетела. Но так и не рассмотрел… Жизнь такая, все время торопимся. Он сказал глубокомысленно: — Торопимся сами ставить на себе крест, а зачем? Придет время, поставят другие… Впереди затрещали кусты, высокое дерево содрогнулось и мелко-мелко задрожало, словно от удара летящего с горы огромного валуна размером с быка. Я насторожился, рука привычно потянулась к молоту, но кусты распахнулись, будто камыши, и, оставляя за собой поломанные ветки, выметнулся массивный черный зверь с янтарными глазами, в пасти трепыхается крупная рыбина. Я покачал головой: — Никаких остановок, Бобик!… Он посмотрел с укором, я протянул руку, он вложил в нее рыбину, но не выпустил из пасти, пока я не засадил пальцы как можно глубже под жабры. Конь не оглядывался, только фыркнул, когда я с великими трудностями засунул добычу в мешок и перебросил ему на круп. Бобик весело скакал вокруг и следил, чтобы рыбина не вырвалась и не убежала. — Ты собака, — напомнил я ему. — Вот и лови всяких там зайчиков, барсуков… ну белочек, если вдруг и по деревьям мастер… но рыб зачем? Ты — благородный пес, а не безродная щука! А щас и вовсе акула какая-то лесная… Пес сделал круг вокруг нас, веселый и довольный щенок без возраста, снова вломился в чащу леса. Правда, старается далеко не отдаляться, слышу треск и вижу, как колышутся деревца. Рыцари переглядываются, я слышал приглушенные разговоры, но не улавливал слов. — Отец Бонидерий, — воззвал я. — Вот божий дар как знак приязни к нам Господа нашего! Примите, а на привале вы уж придумаете, как поступить с этой постной пищей. Священник принял рыбину с великим трудом, она все еще шевелила хвостом и делала попытки вырваться, произнес с похвалой: — Даже собака знает, что сегодня постный день!… Постаралась, но отыскала на ужин именно рыбу. — Значит, собачка от Бога, а не от дьявола, — сказал Макс со значением. Я мысленно поблагодарил его за поддержку, а Килпатрик заметил рассудительно: — Но будь даже сотворена Дьяволом, разве Господь в своей милости не может созданное им повелеть служить человеку? — Такие усердствуют еще больше, — вставил Будакер. — Так что с собачкой все в порядке. — Почти церковная, — буркнул я. — Друзья мои, Господь в своей милости и даже мудрости разрешил не соблюдать заповеди тем воинам и странникам, кто в дороге, в бою или на чужих землях. Так что те, кто слаб духом, могут полакомиться жареным мясом. Думаю, брат Бонидерий отпустит такой крохотный грех. Даже не грех, а минутную слабость. Рыцари в дороге со знанием дела рассуждали, как лучше истреблять троллей, орков и огров, я помалкивал, я только в случае, если сами нападут, а так внешность орков и прочих гоблинов для меня не повод к их истреблению. Как и повадки. Я родился в толерантном обществе, где приучают терпимо относиться даже к гомосекам, демократам и цыганам, так что тролли и орки на их фоне выглядят милыми и опрятными существами. Судя по полям и садам по обе стороны дороги, земли здесь плодородные, прекрасно родит пшеница, гречиха, на склонах холмов расположены виноградники. Вознесенный до небес Хребет заслоняет от ветров и шквального ветра со стороны моря, так что урожаи здесь всегда обильные, засуха никогда не сжигала поля дотла, как в других частях королевства. Как я понял, бывшие владения барона де Бражеллена… никак не привыкну называть их своими, протягивают длинные лапы вплоть до графства Хоффмана, его земли находятся в ленной зависимости от Гиллеберда Фруассара, властелина королевства Турнедо, а с ним граничит не то Ламбертиния, чьего наследника я спас от заговорщиков, не то королевство Фоссано, из которого Алевтина, жена Барбароссы. Вдоль Хребта земли де Бражеллена… тьфу, Ричарда Длинные Руки тянутся, кое-где прерываясь независимыми фьефами, до самого Разлома, а это просто невероятно, чтобы один род сумел сосредоточить в своих руках такие владения. |
