Кажется, даже он смирился с моим присутствием на заднем плане, хотя поначалу я жутко его раздражала, и он даже не пытался скрыть это.

Другой оперативник из тех, кого я знала, Володя Овчинников, как мне показалось, даже не вспомнил — кто я? И Логову едва кивнул. Его взгляд был направлен куда-то за грань нашей реальности… И понятно — почему: атмосфера в зале банка была пропитана растерянностью. Казалось, никто не понимал, что здесь произошло.

А я в свою очередь не понимала — что так удивляет тощего Стефановича, изучающего труп директора банка? Выражение лица Коршуна тоже было озадаченным, я редко видела его таким… Разве это ограбление настолько уникально? Конечно, погиб человек, и это само собой — из ряда вон… Только не при их работе! Почему же у всех такие вытянутые лица?

Остановившись за спиной Артура, присевшего возле трупа, я вслушалась в то, что говорит ему Коршун. Когда Анатолий Степанович не может объяснить чего-то с ходу, он становится похожим на сердито надувшегося хомячка. И роста он примерно такого же… Могу поклясться, Артур специально присел, чтобы потешить эго Коршуна, который сейчас мог смотреть на него сверху вниз. Хотя при этом он далеко не дурак!

— Довольно странное проникающее ранение черепа, — пробубнил Коршун и поглядел на труп с таким недовольством, что будь директор банка жив, наверняка залился бы краской. — Огнестрел. Умер практически мгновенно.

Артур заглянул в блокнот:

— Шмидт Виктор Михайлович, шестьдесят второго года рождения. Одно смертельное ранение?

— Одиночное, — поправил дотошный Стефанович.

— В голову, как я вижу…

Длинная физиономия судмедэксперта озарилась торжеством:

— Но, заметьте, в какую именно часть головы?!

Голос Артура прозвучал уже менее уверенно — он почуял подвох:

— В макушку. Насколько я понимаю…

— Именно!

— Свидетели уверяют, что грабитель стрелял в потолок, — уточнил неслышно подобравшийся Никита.

Его единственный живой глаз смотрел так серьезно, я даже не решилась улыбнуться ему. Может, и для него я стала невидимой?

Артур приподнял брови:

— Рикошет? Но ведь…

Хмыкнув, Коршун перебил его:

— Именно! Такое попадание было бы объяснимо, если бы жертва находилась в вертикальном положении. Тогда пуля, отскочив от потолка, вполне могла войти в верхнюю часть черепа.

— Но заложники лежали на полу… Он не вставал? Точно? — Поднявшись, Логов впился взглядом в помощника. — Свидетели подтверждают?

— Лежали все. Только грабители находились на ногах и девушка-кассир, — отрапортовал Ивашин.

— Мог он приподнять голову?

Стефанович вытянул длинную шею, что говорило о его крайнем возбуждении:

— Артур Александрович, обратите внимание на положение рук жертвы!

Они и сейчас были сцеплены на шее убитого, а голова осталась повернутой вбок. Даже я понимала, что в таком положении Шмидт никак не мог поймать пулю макушкой.

Он был довольно высоким, наверное, не ниже Артура, но костлявым, судя по кистям и запястьям рук. Остальное скрывал темно-серый костюм, наверное, дорогой, я в этом не особенно разбираюсь. Правая штанина задралась, и видна была нога в черном носке — тоже худосочная и длинная. В детских книжках банкиров всегда изображают толстыми, а на деле, видимо, получается наоборот…

— Стреляли по прямой на уровне пола, — ровным голосом проговорил Логов. — Значит, убийца лежал среди заложников.

Никита постучал по блокноту:

— Но свидетели утверждают, что все грабители были на ногах.