Мгновенная растерянность.

Я сдвигаюсь в сторону, уходя с линии атаки. Поворот. И оказываюсь за спиной у рыжего. Выдергиваю из ножен кинжал — пугио, приставляю к горлу ублюдка. Лезвие упирается под кадык, заросший рыжими волосками. Нажать посильнее и…

— Ну, и что дальше? — интересуется рыжий. Голос на удивление спокойный. — Убьешь меня?

— Не совсем.

— Тогда что… ааа! — он начинает орать.

— Побрею.

Я продолжаю нажимать на кинжал. Веду вниз — ровно, как настоящий цирюльник. Противный скрежет металла о щетину. Влажная струйка сбегает вниз по его шее. Кровь. Рыжий дергается, но всерьез вырываться не рискует.

— Ааааа! — выдыхает он.

Я довожу лезвие до ключицы и отнимаю. С силой встряхиваю пугио — капли крови и рыжие щетинки летят в стороны. Толпа подается ко мне. Снова приставляю кинжал к горлу рыжего — они нехотя отступают. Так‑то лучше.

— Еще? — говорю я. Рыжий мычит. Кровь стекает ему на тунику. Красное пятно расплывается по грубой ткани.

— Что ты… что ты хочешь?!

— Угадай, — говорю я. — Или помочь? Тихо вы!!

Голоса смолкают.

Я тщательно вытираю окровавленный клинок о тунику рыжего. Снова приближаю лезвие к кадыку.

— Так где живет колдун? Забыл? Эй, вы! — это уже толпе. — Кто знает местного лекаря? Ну же, вспоминайте!

— Я вспомнил! — орет рыжий. — Опусти кинжал… не надо.

— Где? — спрашиваю я. — Где мне его искать?

— У Водяных ворот, инсула, третий этаж.

Давно бы так.

— Отлично.

Я отпускаю рыжего — он тут же отскакивает на безопасное расстояние. Убираю пугио в ножны… оглядываюсь. Та — ак.

Такое ощущение, что людей в таверне прибавилось.

— Может, лучше сыграем в «дюжину»?

Угрюмое молчание.

Похоже, местным находка с бритьем не очень понравилась. Они медленно обступают меня. Лица недобрые, рыжий подхватил кочергу. За их спинами я вижу братцев — гладиаторов, которые смотрят на происходящее, сложив могучие руки на груди.

— Хорошо, — говорю я. С тихим шелестом меч выскальзывает из ножен. Вот и пришло время гладия. — Ну, кто первый?

Словно я тут всех положу, один. Оптимист.

— Я — гражданин Рима, — говорю я. — Слышите?

Им все равно. Один из ублюдков — тот, что с бельмом на глазу — пытается достать меня ножом снизу, из‑под руки. Подлый прием. За такое в кабаках Субуры ломают руки…

Я пинаю со всей силы, звон металла — нож ударяется в стену. Н — на!

Все будет хорошо…

Кто‑то обхватывает меня сзади. Сукин сын!

…даже если — не будет.

Не глядя, бью локтем. Хруст! Вопль. Гладием задеваю руку рыжего, тот отступает к стене и начинает орать. Кровь течет по голому предплечью, капает на пол. Рыжий орет. Дурак. Если бы я хотел убить, уже убил бы…

«Мой меч — это я».

— Ааааа!

С острия гладия срывается темная капля. Остро пахнет кровью и чесночным соусом.

Капля разбивается. Щелк!

Ситуация непростая. Или они задавят меня числом — или я их всех поубиваю. Но это уже что‑то из области сказаний о Геркулесе…

— Берегись! — знакомый голос. Кажется, это один из братьев — гладиаторов. — Сзади!

Я успеваю повернуться и увидеть — оскаленные зубы, гримаса ярости…

Кочерга летит мне в лоб…

В последний момент я вскидываю гладий.