– Да, ваше величество, – ответил батальон-лорд.

Далинар теперь был королем, официально признанным коалицией монархов правителем Уритиру – это был отдельный престол от алеткарского, который Ясна занимала в качестве королевы. В подтверждение этого Далинар официально отказался от идеи быть «верховным королем», чья власть превосходила полномочия любого другого владыки.

Далинар передал лист батальон-лорду, потом кивнул Каладину. Они отошли от остальных, затем прошли еще немного дальше, к секции базы между двумя зернохранилищами, созданными с помощью духозаклинателей. Король сначала ничего не сказал, но Каладин знал этот трюк. Это была старая дисциплинарная тактика – многозначительное молчание. Оно заставляло собеседника начать объясняться первым. Каладин не поддался на уловку.

Далинар внимательно посмотрел на него, заметив обожженную и окровавленную форму. Наконец он заговорил:

– У меня есть несколько донесений о том, что ты и твои солдаты отпускали Сплавленных, если вам удавалось их ранить.

Каладин сразу же расслабился. Вот о чем хотел поговорить Далинар?

– Я думаю, мы начинаем приходить к некоторому взаимопониманию с ними, сэр. Небесные сражаются честно. Сегодня я отпустил одного из них. В свою очередь, их предводительница Лешви отпустила одного из моих людей, а не убила его.

– Это не игра, сынок. Дело не в том, кто кому пустит первую кровь. Мы в буквальном смысле боремся за существование нашего народа.

– Я знаю, – быстро сказал Каладин. – Но это может оказаться полезным для нас. Вы же заметили, как они сдерживаются и атакуют один на один, пока мы играем по их правилам. Учитывая, что Небесных намного больше, чем ветробегунов, я думаю, стоит поощрять такой порядок сражений. Смерть для них всего лишь неудобство, ведь они возрождаются. А вот взамен каждого из тех, кого они убивают, требуется подготовить совершенно нового ветробегуна. Обменивать жизнь на жизнь – стратегия, выигрышная для нас.

– Ты никогда не хотел сражаться с паршунами, – сказал Далинар. – Даже когда ты впервые присоединился к моей армии, ты не хотел, чтобы тебя послали против паршенди.

– Мне не нравилась идея убивать людей, которые ведут себя с честью, сэр.

– А тебе не кажется странным, что им это свойственно? Всемогущий – Честь собственной персоной – был нашим богом. А их бог его убил.

– Раньше казалось. Но, сэр, разве Честь не был их богом до того, как стал нашим?

Это было одно из откровений, которое потрясло само основание Сияющих – как древних, так и новых. Хотя многие из орденов восприняли правду как странность и двинулись дальше, многие ветробегуны этого не сделали. Как и Далинар; Каладин видел, как он морщился всякий раз, когда обсуждалась эта идея.

Этот мир принадлежал певцам, которые поклонялись Чести как божеству. Пока не появились люди, а с ними – Вражда.

– Все это подчеркивает большую проблему, – сказал Далинар. – Эта война все чаще ведется в небе. Летающий транспорт Навани только обострит ситуацию. Нам нужно больше спренов чести и ветробегунов.

Каладин посмотрел туда, где в воздухе рядом с ним висела Сил. Мгновение спустя Далинар пристально посмотрел на нее, так что она, должно быть, решила открыться ему.

– Мне очень жаль, – тихо сказала она. – С моими родственниками бывает… трудно.

– Они должны понять, что мы боремся за выживание Рошара так же, как и за выживание алети, – сказал Далинар. – Мы не можем сделать это без их помощи.