– Виньетка, сделай вид, что ты этого не заметила, – попросил он.

Но спрена на его плаще не было. Шквальное существо. Неужели она ускользнула, когда он не смотрел? Он приложил руку к голове, чувствуя странную дезориентацию.

Что-то было не так. Но что?

– Самое сложное… – сказал он, пряча фальшивую монету, – заставить всех поверить, что ты прожил тысячу жизней… Почувствовать боль, зрелища, правду…

Проклятие. Что-то пошло не так.

– В рассказывании историй используются те же грязные трюки, – прошептал Шут, – что и в драке в переулке. Всегда бей туда, где не ждут.

Но никто не слушал. Разве раньше за ним не следила парочка приспешников Сья-анат? Он смутно помнил… Виньетка прогнала их?

Шут огляделся вокруг, но потом что-то почувствовал. Покалывание, от которого дохи внутри его словно обезумели.

А-а, ну да. Он этого ожидал; в конце концов, именно поэтому он и покинул башню. Вражда не мог найти его там.

Он прошел в бывшую гостиную Элокара и сделался доступным – видимым, легкодостижимым. Затем, когда существо вошло в неприметную комнату с каменными стенами, Шут поклонился.

– Добро пожаловать, Рейз! – сказал Шут. – Глаза бы мои на тебя не глядели.

«Я заметил твой след на договоре», – с театральными интонациями произнес голос в его голове.

– Ты всегда был умным, – сказал Шут. – Что тебя насторожило – мое блистательное красноречие, мои способности к торгу или то, что я включил в текст свое имя?

«Какова твоя ставка в этой игре?»

– Здравый смысл.

«Что?»

– Здравый смысл, Вражда. Единственная моя разменная монета – это чепуха, но монетами здесь не…

Он посмотрел на монету, которую все еще держал в руке, и склонил голову набок.

«Я тебя ненавижу».

– Рейз, – Шут поднял глаза, – предполагается, что ты идиот. Будешь слишком часто говорить столь разумные вещи – и мне придется пересмотреть свои… Короче говоря, я знаю, что ты исправил договор, пытаясь получить преимущество. Каково это – знать, что Далинар Холин, простой смертный, взял верх над тобой?

«Я отомщу, – сказал Вражда. – Даже если это займет целую вечность, Цефандриус, я уничтожу тебя».

– Развлекайся! – сказал Шут, направляясь к двери. – Потом расскажешь, как тебе понравится проводить время с самим собой. Даже Потустороннести известно, что никто другой не выдержит твоего общества.

«Это не имеет значения! – взревел Вражда. – Мой защитник уничтожит Далинара, а потом я использую его и других моих здешних приспешников, чтобы делать все, что захочу!»

– Ну что ж, – сказал Шут у порога, – когда закончишь, постарайся хотя бы не забыть вымыть руки.

Он захлопнул дверь, развернулся и продолжил путь. Он пытался насвистывать мелодию, но она звучала неправильно. Что-то всякий раз заставляло его фальшивить.

Присутствие Вражды осталось позади. Так в чем же дело?..

«Не мучайся, – сказал он самому себе. – Все идет по плану».

В конце концов, первая за тысячу лет встреча Шута с Враждой лицом к лицу прошла именно так, как он себе и представлял.

Примечание

Бремя, наше призвание.

Песни родины, знание:

Знать родину песен – наше призвание и бремя.

Стихотворение представляет интерес ввиду намеренного утяжеления последней строки, в то время как алетийские поэты традиционно предпочитают отталкиваться от центрального слова.