Так они и жили — такие разные во всех отношениях, но тем не менее находящие общий язык и доверявшие друг другу.

Дождь продолжал глухо барабанить в подоконник, из спальни доносился молодецкий храп, а бедный Алик сидел за столом в своем шикарном шелковом темно-синем в бордовые ромбики халате и прикидывал: вернуться ли на диван или сварить кофе — все равно ночь коту под хвост. Сварить, налить в любимую кружку, добавить сливок и сахара — много! — и достать из портфеля купленные вчера вечером ванильные сухарики с изюмом. Он так явственно представил себе полную литровую керамическую кружку, запах ванили и кофе, что даже сглотнул невольно.

Спустя пятнадцать минут он сибаритствовал за кофе, делая пометки в статье, начатой накануне по просьбе популярного юридического интернет-издания. Темой статьи были всякие нелепые и идиотские законы в анналах мировой истории юриспруденции. Кофе, статья, глубокая ночь — обстановка вполне академическая…

Алик увлекся и только хмыкал, находя все новые и новые доказательства странных, мягко выражаясь, взлетов или взбрыков юридической мысли, понимая в то же время, что они обусловлены жизненными реалиями. Он пискнул испуганно, когда на его плечо легла тяжелая шибаевская ладонь и хриплый голос произнес:

— Втихаря, ночью… не ожидал!

— Я на твоем раздолбанном диване не могу уснуть, — пожаловался адвокат. — И ты храпишь как не знаю кто! Как динозавр! Как вампир!

— А мне кофе можно? А чем это ты занят? Мемуарами?

— Можно! Ага, пишу мемуары. Ты, например, знаешь, когда появился самый первый закон?

Шибаев задумался, стоя посреди комнаты.

— Десять заповедей?

— До заповедей!

— Первобытный человек? Шаман сказал, что кушать другого человека плохо.

— Первый кодекс появился больше четырех тысяч лет назад, написал его царь Вавилона Хаммурапи. Этот текст высекли на каменной глыбе высотой в два с половиной метра, поэтому он сохранился. Между прочим, мы позаимствовали из того кодекса принцип презумпции невиновности. Там еще был закон о наказании судьи за подкуп, смерть за похищение детей, сожжение за воровство на пожаре, смерть за кражу и ряд статей, защищающих рабовладение. Главный принцип — глаз за глаз. Абсолютно четко и сжато изложенные законы, и это чуть ли не пять тысяч лет тому назад!

— На камне особенно мыслью не растечешься, — заметил Шибаев.

— Ага. Там еще предусматривалась ответственность арендатора за землю и штраф за нерадивость. А если имело место стихийное бедствие, то аренду не взимали. Просто удивительно! Страшная древность, рабство, войны, эпидемии, и вдруг — закон! Представляешь, Ши-Бон, совершенный с точки зрения логики закон! Этот Хаммурапи был гением. Знаешь, Сашка, как подумаешь, сколько потрясающих людей жило до нас, с ума сойти можно!

— Вавилон — это где сейчас?

— На территории современного Ирана.

— Интересно, что-то из старых законов осталось?

— Хороший вопрос, — покивал Алик. — Вообще-то, когда законы устаревают, ими просто перестают пользоваться, и рано или поздно кодексы переписывают, а пока не переписали, устаревшие висят мертвым грузом. В данном случае исчезла страна. А вот, например, смотри… Кофе сделать? — перебил он себя.

— Сиди, я сам, — ответил Шибаев и отправился на кухню. Его кот по имени Шпана спрыгнул со стула и побежал за ним.