Но не для того оставшийся внизу Билли-крепыш с четырех лет учился стрелять из лука, чтобы теперь промахнуться. Его стрела хищной орлицей впилась в бок нагнувшегося стражника, тотчас опрокинув того со стены.

Сью уже спрыгивал с тяжелого крепостного выступа на пол левого коридора, когда ему навстречу бежали трое солдат с длинными секирами и один арбалетчик. Недолго думая, Сью выхватил лук и выстрелил в бежавшего поотдаль арбалетчика прежде, чем тот успел пустить стрелу. «А от вас, милые мои, я уж как-нибудь отобьюсь», — подумал Малыш, глядя прямо в полусонные глаза приближавшихся к нему пехотинцев, взбудораженных начавшимся в башне переполохом.

А тем временем на правой стороне башни события приняли еще более жаркий характер. Здоровяка Боллока, который был раза в полтора тяжелее малыша Сью, также заметили стражники. Недолго думая, они сбросили на голову неожиданному гостю первое что попалось им под руки. А под руки им попался увесистый бочонок с пивом, которое уже день простояло на жаре, а потому слегка подкисло и не соблазняло больше привередливых замковых стражей. К счастью для Боллока, бочонок все-таки был неполный. Но и этого хватило, чтобы не на шутку разозлить старого браконьера.

Оказавшись облитым с ног до головы теплым, липким и, что самое гадкое, несвежим пивом (а это Боллок понял в тот же миг), лесной богатырь издал едва ли не буйволиный рев, от которого трое стражников просто-напросто отпрянули назад. Когда они осмелились вернуться к стене и снова попробовать перерубить веревку, на их головы опустилась увесистая палица Боллока.

Но что-то нужно было делать с третьим стражником, готовым уже перерубить веревку, на которой между небом и землей болтался лесной разбойник. Боллок заскрежетал зубами, почувствовав, что еще мгновение — и он будет с переломанным хребтом валяться на мокрых камнях предзамковой площади. Так бы оно и произошло, не зацепись он вовремя самыми кончиками своих крепких пальцев за едва выступающий среди других камень. В тот момент, когда стражник перерубил канат, Боллок повис на отвесной стене, лишенный возможности передвигаться как вверх, так и вниз. Теперь он был абсолютно беззащитен.

А сверху уже мелькнули еще двое противников, один из которых краем глаза приметил и Робина, который с невероятными усилиями все-таки заканчивал свое восхождение. Первая стая неприятельских стрел взметнулась над замковой стеной. Но Робин уже был наверху и, обнажив меч, двинулся на неприятелей. Ему пришлось на ходу несколько изменить свой план и поспешить вначале на выручку беспомощно повисшему на стене Боллоку.

Справиться с двумя стражниками, подбежавшими на подмогу, не составило для Робина особого труда. А вот третий, который едва не отправил бедного Боллока на тот свет, подхватил алебарду и едва не отсек Робину руку, когда тот пытался поднять щит одного из пораженных противников. Локоть правой руки Робина обагрился горячей кровью, но рана была легкой.

Робин тут же бросился на землю и, подкатившись к противнику, сбил его с ног. Стражник, ошеломленный таким маневром, вмиг оказался лежащим на спине. Быстро оглушив упавшего, Робин выхватил алебарду и через какое-то время Боллок, крепко схватившись за ее край, уже поднимался по стене. Вскоре они двигались к центральному коридору, который выводил прямо к входу в тюремные помещения.

В левом крыле Малыш Сью, отчаянно орудуя своим коротким кинжалом, пытался отбиться от трех секир, направленных на него. Иногда острые лезвия пролетали перед самым его носом, но так и не достигали цели. Постепенно противникам удалось прижать Сью к стене и окружить с трех сторон. Положение было почти безвыходное, но и здесь товарищеская помощь лесных разбойников оказалась как нельзя кстати.