Ягердышка заснул, и приснилась ему жена Укля. Во сне он заскулил, словно щенок, и вытянулся в своем кресле в полный рост…

– Министр вас ждет! – отдал честь адъютант и открыл двери перед генералом.

Генерал полковник сидел в своем кресле в штатском, низко опустив голову над орехового дерева столом, и что то черкал «паркером» по бумажке. Иван Семенович, войдя, вздрогнул. На миг ему представился вместо министра Арококо Арококович! Такие же уши и черные завитки над ними… Но министр был лысоват, а вышеуказанный имел череп мохнатый.

Прошло десять минут…

Министр продолжал черкать по бумажке. Все это время Иван Семенович стоял почти по стойке «смирно», предчувствуя недоброе.

– Где? – раздался шепот.

Вывалился из пальцев «паркер», и черные глаза дуплетом выстрелили в физиономию стоящего солдатом Бойко.

– Где?

– Что «где»? – не понял Иван Семенович.

– Колеса палладиевые где? – прошипел министр, и опять генерал вздрогнул, припомнив беглого изувера.

– Не могу знать, товарищ министр! Колеса в вашем ведении уже три месяца!

– Сука, – тихо произнес генерал полковник.

– Не понял?

Здесь главный эмвэдэшник взял себя в руки, поднялся из за стола, прошел в левую часть кабинета и принялся разглядывать картину Айвазовского в богатой золотом раме.

– Дело в том, что исчезло достояние государства! – встревоженно пояснил министр. – Пропало ценного металла на сумму в семьдесят миллионов долларов! Ракеты не полетят в космос, не построятся новые телескопы…

«И фирма „Дюпон“ не выпустит запонки», – добавил Бойко про себя.

– Зачем вы встречались с Оскаром? – неожиданно спросил министр.

– С каким Оскаром? – сделал удивленные глаза генерал.

Кровь поднималась от кадыка министра к бесцветным губам.

– Где колеса?

– Вы меня допрашиваете? Если так, извольте сделать это на законных основаниях.

Иван Семенович развернулся, скрипнув каблуками, брался уже выйти вон, как услышал приказ:

– Кругом, генерал Бойко!

Иван Семенович развернулся на сто восемьдесят градусов.

– Ты же не дегенерат, Бойко! – Министр поковырял ногтем мизинца неудачный мазок Айвазовского. – Ты же понимаешь все!

– Надеюсь, товарищ министр.

После того как хозяин кабинета отковырнул кусочек краски, душа его немного успокоилась, и он сел на антикварный павловский диванчик.

– Что по делу?

– Ахметзянова нашли, но отпустили, как не имеющего к делу отношения!

– Хм…

– На студента Михайлова, оказавшегося живым и ушедшим из морга города Бологое собственными ногами, здесь, в Москве, совершено покушение неким Арококо Арококовичем! Студент выжил благодаря гению хирурга Боткина!..

– Без лирики!

– Слушаюсь!.. Преступнику удалось скрыться!

– Какое касательство все вышесказанное имеет к драгоценному металлу?

– Чутье.

– Чутье у собаки!

– И у Премьера!

– Чего о?! – зарычал генерал полковник.

– Премьер министр видел преступника в Завидово и сделал правильное заключение, что человек с рельсом имеет отношение к катастрофе в Бологом. А значит, и к колесам!

Министр подумал несколько.

– Надо поймать этого, как его, Ко ко!..

– Арококо, – уточнил Бойко.

– Побыстрее! Поймаешь, – министр осклабился, – Героем России сделаю!

Здесь раздался селекторный звонок.