стой листвы трепещут на ветру, словно маленькие флажки. Земля укрыта желтовато-бурым ковром. Хорошо хоть грязи нет. Боюсь даже предположить, что творится за городом. В жидкой слякоти можно утонуть. Дороги размыты, путешествовать в такое время одни мучения. Повозки вязнут, лошади поскальзываются, ломают ноги.

    Мимо, грохоча доспехами, прошагал отряд стражи. Лица у солдат бледные, губы синюшные от холода. Воины тоскливо оглядывались по сторонам. В глазах мечта о теплом сухом местечке у ярко пылающего очага, кружечке подогретого вина с пряностями.

    В последнее время патрулей стало очень много. Еще бы, с границы приходят тревожные вести. Мол, видели отряды имперских скаутов, конные разъезды. А тут еще наши металлы и изделия перестали покупать соседние королевства. Главы городов Свободных Земель забили тревогу. Гарнизоны пограничных крепостей были усилены, в городах увеличены наряды стражи. Стали поговаривать о наборе ополчения. Впервые за долгие годы Свободные Земли оказались под угрозой крупномасштабной войны. Продукты мгновенно подорожали, жилье и сталь, наоборот, обесценились. Одновременно с этим появилось много разбойничьих банд. В душегубы пошли даже добропорядочные и совестливые. Соблазн нажиться за чужой счет в суматохе очень велик. Люди потрусливее или, напротив, поумнее стали бросать дома, уезжать к родственникам в Окран и другие королевства. Слухи, что обычно передаются вполголоса, а то и шепотом, на ушко, день ото дня становились тревожней.

    Большинство мастерских, кузниц и литейных заводиков закрылись. Зачем делать то, что не пользуется спросом? Оставшиеся в срочном порядке производили оружие. Ковали мечи, щиты, доспехи, наконечники копий и стрел, делали самое разное оружие, которым всегда славился наш край.

    Месяц назад я потерял работу. Логан прикрыл мастерскую, так как перестали поступать заказы, работников разогнал. Того злосчастного боевого голема я так и не доделал. Конструкцию закончил, даже набросал схемы оживляющих заклинаний. Но на том все и остановилось.

    Я натянул капюшон на самый нос. Куртка прекрасно грела, но от капель, летевших в лицо, к сожалению, не защищала. Опираясь на посох - мостовая очень скользкая, - неторопливо пошел в сторону доходного дома тетушки Свары.

    Шагая, отмечал: сегодня на улице странное оживление. Люди метались с испуганными лицами. Пару раз сталкивался с толпами на перекрестках. Гентцы размахивали руками, о чем-то спорили между собой. Самые горластые с высоты импровизированных постаментов, обычно пустых бочек или ящиков, вещали о благе жителей города. К чему-то призывали, ругали власть. Я не прислушивался, обходил сборища стороной. Неинтересно. И так понятно: зажравшиеся и обленившиеся люди с глупой детской обидой требуют вернуть все обратно, возмущаются нежданными переменами и плачутся друг другу.

    По улице пронеслась компания студентов, спеша в университет. Занятия пока не отменили, так что будущие маги усердно овладевали мастерством. Но самые активные удирали с лекций, метались по городу с воззваниями и агитациями.

    Город гудел уже вторую неделю, народ волновался. Многие начали вооружаться. Ходили с мечдми и кинжалами, кое-кто стал приобретать и кольчуги, арбалеты. В Гент стали пропускать лошадей. Раньше ограничивали количество, дабы не гадили на улицах.