«Дикий барон» даже одевался экзотически: на золотом монгольском халате, затянутом портупеей, были нашиты генеральские погоны со знаками войска атамана Семёнова, на груди — офицерский Георгиевский крест. Его всадники на погонах имели «Знак Чингисхана» — «лунную», то есть серебристую свастику, повторяющую изображение на банкнотах Временного правительства. Он имел княжеский титул цин-ван и женился на маньчжурской принцессе «династической крови». Монголы называли его «Белый Бог Войны». Он мечтал создать духовно-военный буддийский орден, вдохнуть в него могущество и освободить Россию и Европу от большевизма и марксизма. Но всё закончилось крахом и кровью.

В те годы было много великих и безумных идей и проектов. Осуществлена же только одна — большевистская.

Азиатская дивизия хлынула в Даурию двумя потоками. Один возглавлял сам «крестоносец» и пират пустыни. Другой — генерал Резухин, который, по версии некоторых биографов Унгерна, и был действительным мозгом дивизии, разрабатывал основные операции и руководил ими.

Вторая бригада генерала Резухина состояла из двух конных полков, командовали ими полковник Хоботов и сотник Янков. Кроме того, бригада имела артиллерийскую батарею, пулемётную команду, монгольский дивизион и японскую роту. Всего — 1510 солдат, четыре орудия и десять пулемётов.

При переходе советско-монгольской границы генерал Резухин имел задачу: от станицы Цежинской левым берегом реки Селенги действовать в направлении на Мысовск и Татаурово, громить красные тылы, взрывать мосты и тоннели.

Бригада Резухина отличалась собранностью и дисциплиной. Она разбила несколько красных отрядов и двинулась дальше вдоль железной дороги. 2 июня 1921 года близ станции Желтуринской на советско-монгольской границе Резухина перехватили эскадроны кавалерийского полка Рокоссовского и партизанского отряда Щетинкина. Оба эти подразделения входили в состав 35-й стрелковой дивизии, задачей которой было охранять «участок границы от возможных нападений с юга и закрыть её на крепкий замок».

Ещё весной Рокоссовский установил связь с союзниками — красномонгольскими отрядами Сухэ-Батора. С тех пор штаб главнокомандующего монгольской революционной армией регулярно оповещал его о передвижении частей Азиатской дивизии Унгерна. Кроме того, разведотдел кавполка активно работал с местными жителями, а они, как известно, знали всё, что происходило в округе.

Полк стал хорошей школой для будущего маршала. Рокоссовский постоянно импровизировал. Вводил в заблуждение противника, предпринимал ложные удары, а тем временем основные силы бросал на незащищённый участок неприятеля. Чувствуя успех, энергично развивал его, вводя резервы. Атаковал противника на марше, когда он не имел возможности развернуть свои силы и построиться в боевой порядок.

Бригаду генерала Резухина кавалеристы 35-го полка обескровили в нескольких сшибках. Рубились шашками в ближнем бою. Рокоссовский, имея точные разведданные и зная маршруты движения казаков, налетал на противника неожиданно, сметал мощным ударом, преследовал до полного уничтожения. Перехватывал вестовых от генерала к барону Унгерну. Когда Резухин понял, что через несколько дней столь интенсивных боёв его бригада ляжет под клинками 35-го полка красных, он изменил маршрут движения своей конницы и увёл её остатки туда, откуда пришёл, — в Монголию.

В одном из последних боёв, во время рубки главных сил 35-го полка с офицерскими сотнями и забайкальскими казаками, Рокоссовский был тяжело ранен: в пылу схватки конь вынес его на линию пулемётного огня противника.