Спор о виновности и невиновности казнённых до сих пор остаётся одним из самых ожесточённых в отечественной историографии, а тема «военно-троцкистского заговора» самой загадочной темой довоенного периода истории РККА.

Не дерзая поддержать какую-либо из спорящих сторон, приведу всё же не менее странное выступление на суде одного из обвиняемых по этому загадочному делу — комкора Виталия Марковича Примакова.

Человек исключительной храбрости и жестокости, авантюрист, член партии большевиков с 1914 года, во время Гражданской войны он сформировал корпус «Червонных казаков», слава которого была не меньшей, чем слава Первой конармии Будённого. Убеждённый сторонник Троцкого. В середине 1920-х годов служил советником в Китае, носил фамилию Лин. «Год спустя, — как пишут его биографы, — под видом «кавказского турка» Рагиб-бея командовал отрядом, который должен был восстановить на троне давнего союзника Красной Москвы афганского эмира Амманулу-хана, свергнутого в ходе дворцового переворота. Отряд Примакова с минимальными потерями взял с боем город Мазари-Шариф, северные ворота страны, но потом вынужден был повернуть назад, ибо эмир покинул страну». Затем Примаков служил в качестве военного атташе в Японии. Учился в академии Генерального штаба в Германии. Был прекрасным литератором, писал стихи и прозу. Недавние публикации в прессе недвусмысленно свидетельствуют в пользу того, что последняя жена «кавказского турка», небезызвестная Лиля Брик, «с 20-х годов работала осведомителем в ОГПУ», что именно по её наводке Примаков и попал под подозрение. Причём самым первым — его арестовали ещё в 1936 году.

Что ж, такие, как Виталий Маркович, действительно были способны на многое. Сталин их опасался, по всей вероятности — не напрасно. Таких сломить было трудно и даже, пожалуй, невозможно.

Что же этот железный «кавказский турок» сказал на суде, вполне отдавая себе отчёт в том, что это, скорее всего, его последние слова?

«Я должен сказать последнюю правду о нашем заговоре, — заявил Примаков судьям. — Ни в истории нашей революции, ни в истории других революций не было такого заговора, как наш, — ни по цели, ни по составу, ни по тем средствам, которые заговор для себя выбрал. Из кого состоит заговор? Кого объединило фашистское знамя Троцкого? Оно объединило все контрреволюционные элементы; всё, что было контрреволюционного в Красной армии, собралось в одно место, под одно знамя, под фашистское знамя Троцкого. Какие средства выбрал себе этот заговор? Все средства: измена, предательство, поражение своей страны, вредительство, шпионаж, террор. Для какой цели? Для восстановления капитализма. Путь один — ломать диктатуру пролетариата и заменить фашистской диктатурой. Какие же силы собрал заговор для того, чтобы выполнить этот план? Я составил себе суждение о социальном лице заговора, то есть из каких групп он состоит, его руководство, центр. Люди, входящие в заговор, не имеют глубоких корней в нашей советской стране потому, что у каждого из них есть своя вторая родина: у Якира родня в Бессарабии, у Путны и Уборевича — в Литве, Фельдман связан с Южной Америкой не меньше, чем с Одессой, Эйдеман с Прибалтикой не меньше, чем с нашей страной…»

Последнее слово Примакова — документ странный. С одной стороны, в нём сквозит, так сказать, дух эпохи, а именно работа следователей, убедивших своего подследственного сказать то-то и то-то.