— Какие?

— Никогда ничего за меня не решайте. Улаживать это дело с Аленконтом следовало не вам, а мне. Я должна заботиться о своей репутации.

— Вряд ли он расстроился. К тому же, не ему тягаться со мной.

— Грейли, как вы тщеславны!

— Это не тщеславие, а неизбежность, вернее судьба. Я в отчаянии, мисс Тракстон, как ни противно мне признавать это. Вы лучшая. Мне никто другой не нужен.

Он встал, и комната будто уменьшилась в размерах. Анна вынуждена была признать, что после слов «вы лучшая» ее неприязнь к графу уменьшилась. Она оценивающе окинула его взглядом. Высокий, широкоплечий, с мужественным лицом и красивым ртом. Анна уже знала, на что способны его губы.

Грейли вздохнул:

— Послушайте, Анна, не сердитесь на меня за Аленконта. Он не станет поднимать шум, не беспокойтесь. В качестве компенсации я осенью на неделю пригласил его к себе в имение поохотиться, хотя, откровенно говоря, терпеть не могу его компанию.

Он был очень доволен собой. Анну осенило:

— Вы выменяли меня на неделю охоты?

— Не говорите так, — возразил граф.

— А как?

Граф Грейли снова отчаянно вздохнул:

—  — Да какая вам разница, как — я просто отстаивал ваши интересы.

— Я не нуждаюсь в вашем покровительстве фраза была произнесена ледяным тоном. Но граф только поморщился. Она поняла это по-своему: «Ну, вышел немного за рамки. Ну и что? Нашла из-за чего обижаться». Он же с раздражением подумал, что это совершенно в ее духе — вместо благодарности негодовать В стремлении заполучить ее он совсем забыл об этой ее дурацкой самостоятельности. Этого он никак не понимал в женщинах.

— Никогда не видел женщины упрямее вас.

Любая другая обиделась бы, но не Анна. Она сделала реверанс и перешла на иронию:

— О, сэр, как вы добры!

— Это не комплимент.

Он всегда думал, что Анна не похожа на других женщин. Слишком она была независимой и энергичной. А цвет волос? Разве был еще у кого-нибудь такой насыщенный цвет? Она так же прекрасно одевалась, как и умела подчеркнуть свою изящную фигуру. А в этом платье она скорее похожа на сирену. Слишком строгие линии, слишком изящная талия и подчеркнуто красивая грудь. Мужчины краснеют, глядя на нее. И разумеется, она не понимает причину их смущения. У нее безупречный вкус: голубоватая ткань платья только подчеркивает цвет кожи и волос. Все это делает ее исключением из всех его знакомых. Граф Грейли невольно сравнивал ее красоту со скромной прелестью Шарлотты. Пожалуй, она безупречна, если бы не римский нос. «Да, она, бесспорно, красива, но красота эта утомляет, — понял граф, пытаясь таким образом найти в ней изъян.

Его взгляд так и тянулся к ее губам. — Нет это невозможно, — думал он, — какое-то колдовство! «

— Ваша самонадеянность может иметь успех в большинстве лондонских домов, но только не в этом. Я передумала, поищите для ваших подопечных другую гувернантку! — Анна направилась к двери.

Гнев ударил ему в голову.

— Тысяча фунтов! Анна взялась за ручку.

— За три месяца?

— Да, черт побери! — почти крикнул граф Грейли. — Мое последнее предложение — тысяча фунтов!

Он совсем потерял голову. Природное упрямство возобладало над логикой. «Это удача, — думал он. — Больше, чем удача. Будь я проклят, если я сейчас ее упущу. Она нужна мне. Нет, — поправил себя граф Грейли, — она нужна детям».

Анна обернулась.