— Вы, как я понимаю, доктор Карпентер. Добро пожаловать в кают-компанию. Меня зовут Бенсон. Садитесь, садитесь.

Я выпалил что-то вроде приветствия и тут же спросил:

— Что случилось? Задержка? Почему стоим?

— В этом-то и есть беда нашего времени, — безрадостно проговорил Бенсон. — Все куда-то спешат. А к чему приводит спешка? Сейчас скажу…

— Простите, мне нужен капитан. — Я повернулся, чтобы уйти, но Бенсон положил мне руку на плечо.

— Успокойтесь, доктор Карпентер. Мы в море. Садитесь.

— В море? Под водой? Я ничего не чувствую.

— Что можно почувствовать на глубине триста футов. А то и четыреста. Впрочем, я и сам в таких пустяковых делах ни черта не смыслю, — признался он. — Пусть ими занимаются механики.

— Механики?

— Капитан, старший механик и им подобные. — Он взмахнул рукой, изображая прямую линию, как бы давая мне понять, насколько широко значение слова «механики». Есть хотите?

— Мы вышли из Клайда?

— Если Клайд не простирается дальше на север — за пределы Шотландии, тогда да.

— Что-что? Бенсон усмехнулся:

— Последнее контрольное погружение-всплытие мы делали в Норвежском море, на широте Бергена.

— Значит, сегодня только утро вторника, — предположил я, ощущая, что выгляжу полным дураком.

— Только утро вторника, — рассмеялся Бенсон. — И если вы сумеете вычислить, с какой скоростью мы шли последние пятнадцать часов, то сможете определить наше точное местонахождение, однако, я буду вам весьма признателен, если свои вычисления вы оставите при себе. — Он откинулся в кресле и громко крикнул: — Генри!

Из закутка — судя по всему там был буфет — возник старший вестовой в белой куртке. Это был высокий худощавый малый со смуглым и печально вытянутым лицом, похожим на морду спаниеля, только что сожравшего какую-то гадость. Взглянув на Бенсона, он многозначительно спросил:

— Еще картошки, док?

— Ты же прекрасно знаешь — больше одной порции твоего подгоревшего дерьма мне в жизни не одолеть, — с достоинством отрезал Бенсон. — По крайней мере, за завтраком. Познакомься, Генри, — доктор Карпентер.

— Здрасьте, — слащавым голосом произнес Генри.

— Завтрак, Генри! — скомандовал Бенсон. — И учти, доктор Карпентер — англичанин. И мне бы не хотелось, чтобы он ушел, проклиная жратву, которую скармливают морякам американского военно-морского флота.

— Если кому-то не по душе наши разносолы, — мрачно выдавил Генри, — пускай тот оставит свои вкусы при себе. Эй, там! Еще один завтрак! Да поживей!

— Ради Бога, не стоит себя утруждать, — сказал я. — Есть такие вещи, которые мы, привередливые англичане, просто на дух не переносим, особенно по утрам. И одна из них — жареный картофель.

Генри сочувственно кивнул и удалился. Я сказал:

— Так вы, как я полагаю, и есть доктор Бенсон?

— Штатный судовой врач на «Дельфине», и к тому же офицер, ни больше, ни меньше, — признался он. — Единственный, чья профессиональная пригодность была взята под сомнение, иначе зачем вы здесь?

— Уверяю, я вас ни в чем не стесню.

— Знаю-знаю… — скороговоркой проговорил Бенсон. Причем я не смог не сообразить, что без участия Свенсона тут не обошлось: наверняка капитан строго-настрого запретил офицерам докучать Карпентеру своими расспросами. И я снова подумал: интересно, что скажет Свенсон, когда мы прибудем на полярную станцию — если мы до нее доберемся — и поймет, как ловко я их обвел вокруг пальца.