– Господин Гарбагот, как насчет выполнения условий заключенного контракта? Иначе придется выплачивать неустойку!

* * *

Вынужден разочаровать вас и разочароваться сам. Не было никакой великой битвы со Злом, не было громов, молний и землетрясений, никто не поражал злого колдуна волшебным мечом и указанный злой колдун не превратился в ничто, исчезнув в никуда.

Зато криков, воплей и взаимных обвинений было предостаточно.

– Хорошо‑хорошо, я согласен выплатить компенсацию за ущерб, нанесенный дворцу! – орал Гарбагот, попутно закрывая ставни, из которых тянуло давно нечищенным хлевом. – Однако признайтесь, что и вам придется возместить убытки! Как теперь прикажете лечить несколько десятков тысяч гоблинов? А корону Гизеллы вы брали лишь в аренду, о чем свидетельствует расписка!

– Они брали в аренду, а я отобрал навсегда, – заметил сид, ковыряя пальцем самый большой алмаз на диадеме. – С героев и взыскивайте за утерю вещи. Кстати, могу устроить так, чтобы все остались довольны.

– Как именно? – хором спросила вся компания, повернувшись к Урсэ.

– Ловим первого попавшегося гоблина, отпаиваем его отваром дубовой коры и к утру поноса как не бывало. Поправиться один – поправятся и остальные. Когда эпидемия прекратится, всю орду можно отправить на зачистку дворца.

– Не на зачистку, а на уборку, – поправил Дастин. – А как прикажете быть с вытоптанным розарием, разоренной оранжереей и загаженным фонтаном?

– Это уже мои проблемы, – высокомерно ответил сид. – Проше говоря, никто из вас не будет должен друг другу ничего. Вы просто будете должны мне.

– Урсэ очень просил в качестве вознаграждения отдать несколько желтых изумрудов из сокровищницы, – робко вставила Саша. – А по причине того, что я временно исполняла обязанности принцессы, камни я ему пообещала.

– Эй‑эй‑эй! – взвился Гарбагот. – Между прочим, сокровищами Медиолана я хотел компенсировать затраты на оборону от героев вообще и от синьора Дастина в частности. Думаете, создание новых чудовищ настолько дешево?

– Знаешь что? – Дастин сжал кулаки. – Вот сейчас отберу у сида диадему и устрою тебе великую победу Света над Мраком! Понимаешь, о чем я? Будет достаточно вынуть из стены твоего замка один‑единственный кирпич, а дальше…

– Я знаю! – Саша вторглась в разговор. – Знаю‑знаю! Замок весело обрушивается, прислужники Тьмы горестно разбегаются, сквозь тучи проглядывает солнце и начинают петь соловьи.

– А Кумарские болота превращаются в заливные луга, где белокурые детишки собирают васильки с колокольчиками, – Гарбагот изобразил на лице столь кислое выражение, что, казалось, его вырвет. – Это шантаж и насилие! В конце концов, корона – моя! Я честно украл ее у королевы Гизеллы в незапамятные времена! Да неужели вы, стадо болванов, не понимаете, что без меня вы – никто! Что именно я – движущая сила истории! Что именно в сражениях со мной вы получаете славу, золото и вечную любовь!

Дастин шевельнулся, ибо Гарбагот задел больную мозоль. Это движение от взгляда колдуна не ускользнуло.

– Предлагаю перезаключить контракт, – Гарбагот извлек из пустоты чистый лист пергамента, чернильницу, перо и свою личную печать с пауком и черепом. – Могу завтра же украсть какую‑нибудь принцессу…

– Вам не надоело? – я схватился за голову. – Какой ограниченный спектр злодейств! Разве ничего нового придумать не можете?

– А что ты хочешь? – неожиданно окрысился на меня Дастин. – У нас тут средневековье! Квазифеодальное!

– Не ругайся при женщинах, – вставил Додо.

Дастин продолжал вопить, с каждой секундой наливаясь красной краской:

– Скажи спасибо, что мои сказочные злодеи ограничиваются похищением девиц и выращиванием монстров! Вспомни историю! Не здешнюю, а нашу, родную! Конечно, ты на своей Теодории можешь творить все, что заблагорассудится – революции, экспроприации экспроприаторов, продажные парламенты, тупые прокуроры, давящие свободную прессу… Да хоть концлагеря вводи! Как Гитлер!

– Гитлер? – озадачился Додо и покосился на Гарбагота.