Она посмотрела прямо в глаза Крессиде Туомбли и добавила:

– Это просто разобьет мое сердце, если она окажется женщиной, подобной леди Туомбли.

Колин схватил Пенелопу за руку, и ободряюще пожал. Он не мог ничего с собой поделать.

– Хорошо сказано, мисс Физеренгтон! - воскликнула леди Данбери, делая жест восхищения. - Это именно то, что я думала, но не могла подобрать слова.

Она повернулась к Колину.

– Она очень умна, знаете ли.

– Я знаю, - ответил он, и странное чувство гордости заполнило его до краев.

– Большинство людей просто не замечают этого, - сказала леди Данбери, поворачивая голову так, чтобы ее слова были слышны - и не только ему одному - Колину.

– Я знаю, - пробормотал он, - И я замечаю.

Он улыбнулся поведению леди Данбери, явно уже вызвавшему злость у Крессиды, которая не любила, чтобы ее игнорировали.

– Я не должна быть оскорблена этой…этой мисс Никто! - кипятилась Крессида.

Она с яростью повернулась к Пенелопе и прошипела:

– Я требую извинений.

Пенелопа лишь медленно кивнула и сказала:

– Это твое право.

И больше она ничего не сказала.

Колин буквально физически ощутил, как его губы раздвигаются в широкой улыбе.

Крессида явно что-то хотела сказать (возможно, совершить акт насилия прямо здесь), но она сдержалась, и лишь резко отвернулась, по-видимому, сообразив, что Пенелопа среди друзей. Она была известна своей уравновешенностью, поэтому Колин не удивился тому, что она сдержалась, и, повернувшись к леди Данбери, проговорила:

– Что вы планируете сделать с этой тысячей фунтов?

Леди Данбери долго смотрела на нее, затем повернулась к Колину - о, Господи, последняя вещь, которую он хотел сделать, это быть вовлеченным в этот конфликт - и спросила:

– А вы, что думаете, мистер Бриджертон? Говорит ли наша леди Туомбли правду?

Колин церемониально ей улыбнулся.

– Вы, должно быть, сошли с ума, если думаете, что я выскажу свое мнение и влез в ваш спор.

– Вы, удивительно умный человек, мистер Бриджертон, - одобрительно сказала леди Данбери.

Он скромно кивнул, затем разрушил весь эффект, словами: - Я горжусь этим.

Но, черт подери, не каждый день, леди Данбери называла мужчину умным. Большинство ее разнообразных и многочисленных прилагательных имели в основном отрицательный смысл.

Крессида даже не собиралась пытаться кокетничать с ним; поскольку, думал Колин, она была не глупа, это могло означать, что после более дюжины лет в обществе, она поняла что он ее недолюбливает, и конечно, не станет жертвой ее обаяния. Вместо этого, она смотрела прямо на леди Данбери, и старалась говорить медленно и спокойно:

– И что же мы будем делать в этом случае, миледи?

Губы леди Данбери, плотно сжатые до этого момента, скривились в гримаску, и она сказала:

– Мне нужны доказательства.

Крессида моргнула.

– Прошу прощения?

– Доказательства! - трость леди Данбери стукнулась об пол с заметной силой. - Значение, какого слова, вы не понимаете? Я не отдаю королевскую ставку без доказательств.

– Одна тысяча фунтов едва ли похожа на королевскую ставку, - сказала Крессида, по выражению ее лица читалась сильное раздражение.

Глаза леди Данбери сузились.

– Тогда почему, вы так стремитесь заполучить их?

Крессида замолчала на некоторое время, но осанка ее и подбородок стали заметно напряженнее. Все вокруг знали, что ее муж оставил ее в незавидном финансовом положение, на это сразу бы намекнул любой, кто заметил бы ее напряжение.

– Достаньте мне доказательства, - сказала леди Данбери, - И я дам вам деньги.