МЕЛИСАНАДА (строго смотрит на него). Это так мило с твоей стороны, Бобби. Пожалуйста, прости меня. Я отнеслась к тебе несправедливо.

БОББИ. Клянусь, я не сказал никому, кроме твоей матери. А с ней как-то все вышло само собой. Она начала говорить о тебе и…

МЕЛИСАНДА. Я знаю.

БОББИ. Но больше я никому не говорил.

МЕЛИСАНДА. Если ты сказал маме, то никому больше говорить и не нужно.

БОББИ. Я очень об этом сожалею, но, честно говоря, не понимаю, почему ты этим так недовольна. То есть, мне понятно, что я не представляю из себя ничего особенного, но я влюбился в тебя, с этим уж ничего не поделаешь, и это… ну… поднимает тебя в глазах других, пусть речь идет всего лишь обо мне.

МЕЛИСАНДА. Конечно, Бобби, и это приятно. Но вмешивать сюда маму… это так… неромантично. (После паузы). Иногда я думаю, что никогда не выйду замуж.

БОББИ. Ох, черт! Но я тебе нравлюсь, не так ли?

МЕЛИСАНДА. Да! Ты – милый, опрятный англичанин… я не говорю, что красавец…

БОББИ. Надеюсь, что нет.

МЕЛИСАНДА. Обходительный, спортивный, надежный, пусть не очень умный, но зарабатывающий достаточно денег…

БОББИ. То есть, не такой уж я и плохой.

МЕЛИСАНДА. Но я-то хочу гораздо большего!

БОББИ. В смысле?

МЕЛИСАНДА. Ох, Бобби, ты такой… такой заурядный.

БОББИ. Неужто ты хотела, чтобы я был каким-то выродком?

МЕЛИСАНДА. Такой… обыкновенный. Такой… неромантичный.

БОББИ. Послушай, я не говорю, что постоянно читаю поэзию и все такое, если ты это подразумеваешь под романтичным, но… заурядный! Я бы хотел знать, с чего ты пришла к такому выводу.

МЕЛИСАНДА. Бобби, я не хотела тебя обижать…

БОББИ. Продолжай, не будем обращать внимание на обиды.

МЕЛИСАНДА. Тогда посмотри на себя в зеркало!

БОББИ озабоченно подходит к зеркалу, потом одергивает пиджак.

БОББИ (поворачиваясь к ней). И что?

МЕЛИСАНДА. Что!

БОББИ. Я не понимаю, что не так.

МЕЛИСАНДА. Бобби, все не так! Мужчина, которому я себя отдам, должен быть не только моим возлюбленным, но и моим истинным рыцарем, моим героем, моим принцем. Он должен совершать подвиги, чтобы завоевать мою любовь. И как ты сможешь совершать подвиги в таком смешном костюмчике?

БОББИ (оглядывает костюм). А что с ним такого? Такие все носят.

МЕЛИСАНДА (пренебрежительно). Такие все носят! И думаешь ты, как все, и говоришь, как все, и ешь… полагаю, этим вечером тебе не понравился хлебный соус?

БОББИ (осторожно). Для хлебного соуса он был не очень.

МЕЛИСАНДА (кивая). Я так и думала, так и думала.

БОББИ (его осеняет). Слушай, уж не ты ли его приготовила?

МЕЛИСАНДА. Неужели я похожа на ту, кто может приготовить хлебный соус?

БОББИ. Я подумал, возможно… Знаешь, Сэнди… извини, я хотел сказать…

МЕЛИСАНДА. Продолжай называть меня Сэнди, я не возражаю.

БОББИ. А когда ты выйдешь замуж за своего принца, он что, будет готовить еду? Не понимаю я тебя, Сэнди, действительно, не понимаю.

МЕЛИСАНДА (покачивает головой). Я уверена, что не понимаешь, Бобби.

БОББИ (тем не менее, стараясь понять). Полагаю, он не сможет переодеваться к обеду, раз уж будет готовить еду. Забавным должен быть этот парень. Хотелось бы увидеть его.

МЕЛИСАНДА. Если ты встретился с ним, то не понял бы и его.

БОББИ (ревниво). Я что, его видел?

МЕЛИСАНДА. Только в моих грезах.

БОББИ (облегченно). И хорошо.

МЕЛИСАНДА (мечтательно, сама с собой). Может, я и не встречу его в этом мире… и тогда никогда не выйду замуж. Но, если он придет ко мне, то будет не таким, как другие мужчины.