|
.. В марте 1711 г. Петр сделал доносительство официальной государственной службой. Было создано особое ведомство из чиновников-доносчиков, названных фискалами, состоявшее из пятисот человек, а во главе их стоял обер-фискал, в чью задачу входило «выведывать случаи злоупотребления и доносить на виновных Сенату, невзирая на чины и звания». Доносительство стало профессией — даже большевики этого повторять не стали, держа своих многочисленных стукачей «за штатом»... Объективности ради нужно упомянуть, что порой фискалы и в самом деле приносили пользу, вскрывая злоупотребления провинциальной администрации. Однако все их благие дела были каплей в море произвола. Сама организация этого ведомства создавала широчайшее поле для злоупотреблений — в случае правильности доноса половина штрафа шла в пользу фискала, в случае же, если донос оказывался ложным, предписывалось фискалу «в вину того не ставить». Даже в официальных документах на высочайшее имя встречались предложения типа «Фискалов всех следует повесить ни одной рейке». Дошло до того, что митрополит Стефан Яворский выступил в Москве с обличительной проповедью против фискалов, справедливо заметив, что «они поставлены вне закона, тогда как прочие отданы им на милость. Какой же то закон, например, поставить надзирателя над судом и дать ему волю, кого хочет, обличить, поклеп сложить на ближнего...» Петр на это никак не отреагировал (а ведь мог бы митрополита и посадить, но не сделал этого, благородная душа...). Правда, чуть погодя царь издал указ об ответственности фискалов за ложные доносы, но в указе особо оговаривалось: если ложность доноса явилась следствием ошибки, фискал освобождается от ответственности, «ибо невозможно фискалу во всем ведать аккуратно». Однако и в случае доказанного злого умысла, побудившего к ложному доносу, фискал подвергался лишь... «легкому штрафу, чтобы впредь лучше осмотрясь доносил». Петр считал, что «лучше недоношением ошибиться, чем молчанием»... Обер-фискал Алексей Нестеров прославился тем, что отдал под суд даже собственного сына. Однако через несколько лет появился указ, из которого русский люд узнал, что Нестеров «1. Будучи обер-фискалом, не только за другими противных дел (нарушений закона — А.Б.) не смотрел, но и сам из взятков и по дружбе многое в делах упущение делал; 2. В провинциальные и городовые фискалы многих определял недостойных, и то за деньги, лошадьми, запасами и разными другими вещами с них брал; 3. От разных чинов людей за просьбу и предстательство к судьям и за произведение к делам брал многие посулы деньгами и другими вещами». Нестерова колесовали. Его преемник Михаила Желябужский, уличенный в подделке духовных завещаний, был бит кнутом и сослан на каторгу. В общем, как говаривали древние римляне: «Кто охранит охранителей?» Или»Quae mala sunt inchoata in principio vix bono perguntur exitli».* * Вещи, которые в принципе дурны в начале, редко завершаются добром в конце (латинск.). Сохранился рассказ о том, как однажды Петр велел обер-прокурору Ягужинскому написать указ о ворах: если выраженная в деньгах стоимость украденного достаточна для покупки веревки, надлежит ее купить и вора на ней повесить. Ягужинский (сам мастак по части казнокрадства и взяток) ответил, что в случае принятия такого указа Петру грозит опасность остаться вовсе без подданных. Если это и анекдот, то основанный на суровой реальности петровской эпохи, когда Меншиков, к примеру, ухитрялся присваивать не просто имения, а целые город а... Много написано о чудовищном расцвете бюрократии при Петре. Что характерно, причиной этому были не русские нравы (хотя и до Петра волокиты в делах хватало), а опять-таки механически позаимствованные на Западе модные идейки. Полузабытый ныне публицист Е. |
