Ничто не устоит перед мощью Кристалла…

И тут Роуэн понял. Наконец-то он осознал.

«Помоги мне, Хранитель, — мысленно взмолился он. — Помоги сделать то, что я должен».

Он почувствовал волну силы, отнял одну руку от Кристалла и подался назад, пытаясь дотянуться до неподвижно застывшего Угрюма.

Откуда-то издалека раздался крик матери:

— Роуэн!

Но он знал, что делает. Он схватил Угрюма за руку и оттащил его от Силача Джона. И тут же ощутил, как целительная сила, словно впадающая в море река, сквозь него несется в Угрюма.

Затем он потянул Угрюма вперед, положил его маленькие перепончатые руки поверх рук Хранительницы, а сам резко отпрянул от Кристалла.

Нестерпимый удар обрушился на Роуэна. Он отшатнулся от кресла и рухнул на колени. Боль одиночества пронзила его сердце. Слезы застилали взор.

Затем он услышал вопли, эхом разносимые по пещере.

— Что ты наделал? — надрывался Жемчужник.

— Роуэн! Роуэн! — взывала Джиллер.

Он пытался ответить, но не мог вымолвить ни слова. Он медленно отполз назад, подальше от ослепительного света. Сияние Кристалла становилось все ярче. Он горел огнем, излучая все цвета и оттенки, какие только бывают на земле, в небесах и на море. Блеск и мерцание наполнили воздух, и покрытые водой стены пещеры засверкали, как радуга после дождя…

А потом все кончилось. Тщедушное сморщенное тело Хранительницы, словно пустая ракушка, лежало в кресле. Новый Хранитель стоял рядом и внимательно на всех смотрел. И Роуэн узнал этот взор — глубокий печальный взор Угрюма из рода панделлисов. Но Хранитель казался выше и держался прямей, чем Угрюм. Его одеяние больше не было голубым, но, словно сияющая вода, излучало все цвета спектра. Кристалл, как звезда, вспыхивал у него в руках.

Жемчужник отступил назад и поклонился.

— Приветствую тебя, Хранитель Кристалла, — срывающимся голосом проговорил он.

Лицо его окаменело от ужаса.

— Солнце восходит, — сказал Хранитель. Он повернулся к Роуэну. — Иди за мной.

Без единого слова Роуэн и его спутники проследовали за Хранителем сквозь водяную завесу и стали подниматься по ступенькам. Наверху они прошли через пустынный зал, и двери перед ними бесшумно отворились.

Площадь была заполнена людьми. Панделлисы в голубых одеяниях, умбры в серебристых, фиски — в зеленых. Они держались обособленно друг от друга и все как один смотрели на Море, над которым всходило солнце.

Хранитель со светящимся Кристаллом в руках выступил вперед. Раздались оглушительные крики. То были радостные приветствия и возгласы облегчения. Но при этом все люди указывали на Море.

Медленно повернув голову, Хранитель посмотрел на горизонт, потемневший от великого множества вражеских кораблей. Роуэн похолодел от ужаса.

Хранитель поднял Кристалл над головой, и тот вспыхнул в лучах восходящего солнца. Радостные возгласы водяных людей сменились воплями отчаяния, когда в ответ на сигнал бурые паруса рванулись вперед.

— Он призвал их, — прошептал Жемчужник. — Мы пропали.

Хранитель неподвижно наблюдал за тем, как, обгоняя ветер, корабли скользят по воде.

Силач Джон коснулся руки Роуэна и прошептал ему в самое ухо:

— Позаботься о матери. Выбирайтесь из толпы и как можно скорее спешите в Рин.

— Джон, я тебя не покину, — услышав его слова, возразила Джиллер.

— Ты должна это сделать, — мрачно ответил Джон. — Нужно предупредить наших людей, чтобы нападение зибаков не было для них внезапным…

— Тогда пусть Роуэн идет один, — стояла на своем Джиллер. — Для такого путешествия у меня еще мало сил.