От взгляда Олега по ее телу словно пробегали электрические разряды. Лера вдруг вспомнила сцену из любимого фильма. Путешественники попадают в плен к дикарям. Он и она: молоды, красивы, влюблены. Дикари хотят их убить и перед смертью привязывают парочку к деревьям. Юная героиня говорит своему возлюбленному, что не хочет умереть, не познав его любви: «Я хочу, чтобы ты сделал меня женщиной!» Далее следует безумно красивая сцена: мужчина, руки которого связаны, взглядом сделал все, о чем его просила возлюбленная. Как он смотрел на нее!

Так вот, Олег сейчас глазами мог… Оля-ля! Куда их заведут эти опасные игры? Они уже балансируют на грани!

Лера и Олег долго, до одурения целовались.

Куда нас вообще несет, в какой-то момент подумала Лера, но мысль тут же растаяла, как снежинка на автомобильном стекле. Подступила горячая волна желания и страсти, в которой вполне можно было утонуть и забыть обо всем на свете.

Хорошо, что в Лериной машине были тонированные стекла, — то, что произошло новогодней ночью на заднем сиденье, осталось скрыто от глаз случайных прохожих.

А что именно случилось? Ровно то, что должно было.

…Лера смотрела в окно на город, притихшая и счастливая. Теперь она знала, сколько в ней страсти и нежности.

Олег курил, кажется, он растерялся, поняв, что он ее первый мужчина.

Из магнитолы доносился гимн новогоднему празднику «Нарру New Year!».

Лера подпевала. Впрочем, наступающее утро не казалось ей серым, а шумное веселье праздника представлялось куда более убедительным, чем пару часов назад. На душе у нее было светло и спокойно.

— Мы еще встретимся? — спросил Олег.

Лера лишь пожала плечами. Она и в самом деле не знала. Ей надо было многое обдумать, понять и разобраться в себе.

* * *

Кабанов вышел из парадного Тамиры. На душе было так же черно, как во дворе.

Он задержался на крыльце и достал сигареты. Закурить, впрочем, не получилось, потому что он увидел картину, от которой остолбенел и начисто забыл про курево.

К парадному подкатило пять машин. В свете фар возникла Рита в окружении дюжих молодцов.

Она шла прямо к нему, этакая донна Корлеоне с телохранителями.

— С Новым годом, Петя!

Кабанов попятился и на всякий случай промолчал.

— Иди в машину, быстро, — скомандовала Рита. — Я приехала за тобой!

Кабанов не двинулся с места.

— Хуже будет! — честно пообещала Рита.

— А своих упырей зачем взяла? — усмехнулся Петр. — Привыкла все силой решать? Интересно, что мне будет, если я не пойду?

— Иди, я сказала! — крикнула Рита, с удивлением понимая, что еще немного — и сорвется на слезы.

Кабанов хмуро оглядел Ритину группу поддержки. Мда, кабаны знатные, такие если навалятся, мало не покажется. Ишь как смотрят, прямо порвать готовы, особенно этот, в черной шапке.

Парень в черной шапке действительно глядел на Петра, буквально сверля его взглядом. Возможно, если бы Кабанов знал, что зовут парня Федор, а фамилия его Крюков, это что-то бы ему объяснило, но он не знал. И уж тем более откуда ему было знать, что в голове под черной шапкой зреют сейчас мысли, опасные для Кабанова. Потому что когда Крюков понял, зачем любимая женщина в разгар новогодней ночи вызвала бригаду своих парней, сняв их с охраны важных объектов, он почувствовал отчаяние и естественную мужскую злость к сопернику, которая вполне могла трансформироваться в нечто разрушительное, — ревность страшная стихия!

Федор в этот момент испытывал ревность дикую, как зубная боль. Да, все ясно, без вариантов: Рита любит мужа, иначе с чего бы она помчалась среди ночи, как подорванная?

Хотя что с того, что она любит Кабанова? Ведь он, Федор, ее тоже любит! Почему он должен уступать?

На миг в голове у Крюкова мелькнула шальная мысль — выхватить пистолет и сказать Кабанову, чтобы мотал от этой женщины куда подальше, а если вернется — он из него решето сделает.