Леди Сильвери вздохнула и отошла.

– Мне нужно идти. Прошу, Соран, не оставайся для этого. Вернись в Вимборн. Хеления заслуживает этого от тебя.

– Но, как ты уже поняла, Хеления меня пригласила, – Соран повернулся и поймал взгляд матери. – И что это значит, по твоему?

Он смотрел, как лицо матери бледнело, и одно веко подрагивает. А потом она взяла себя в руки и сказала только:

– Если бы не ради Хелении, то ради меня. Уходи. Пока еще можешь.

Она повернулась и покинула комнату, закрыла за собой дверь. Если бы был замок, она бы точно его заперла, как пленника.

Соран снова посмотрел в окно, повернул голову, чтобы видеть вход в дом, где еще стоял лорд Сильвери, приветствуя гостей улыбкой, пока они подходили, пожимали руки, кланялись и целовали пальцы в кольцах. Соран ощутил то же восхищение и презрение к своему отцу, как и многие юноши его возраста. Но в тот миг он ненавидел отца.

Он ждал, пока не убедился, что мама ушла, а потом скрыл голову капюшоном и вышел из комнаты. Он двигался тихо, спешил по коридору, следуя на звук множества голосов, пока он не попал в большой холл за входными дверями. Зал был огромным, как банкетный, обрамленный колоннами и изящной лепниной, и в дальнем конце поднималась широкая лестница с высокими перилами и украшениями на них в виде виверн. Кто то заменил увядшие цветы у окна, ведь Соран всюду видел розы в вазах и гирляндах. Воздух был почти вязким от их запаха.

Он держался в конце собравшейся толпы, скрываясь за колонной. Жена мэра Квиндова и ее шляпка с пером неплохо прикрывала его, и он мог из за нее следить за собравшимися.

Что он тут делал? Мысль пронзила его разум, и он скривился, как от физического удара. Его планы найти Хелению, вразумить ее, попросить оставить эти глупости и убежать с ним растаяли, как золото фейри на рассвете. Он коснулся бумаги с заклинанием под камзолом, скрытым у сердца, но сила под его пальцами вдруг показалась мелочной и бесполезной.

Все таки, если так решила Хеления…

Музыка вдруг зазвучала в холле. Музыканты из собора в Вимборне заиграли первую из семи священных свадебных песен, и певец вышел вперед и запел высоким сладким сопрано. Гости вздыхали в предвкушении, хотя каждый слышал эту песню и такое выступление уже не меньше дюжины раз. Соран скрестил руки на груди, опустил голову, пряча лицо глубже в капюшон.

Он выпрямился и вытянул шею, когда толпа перед ним подвинулась и расступилась, пропуская первую процессию. Итан появился из коридора на другой стороне холла, с ним были два юноша в красивых серебряных камзолах. Его камзол был белым, и вместе с длинными золотыми волосами он выглядел как ангел.

Соран оскалился. Был бы у него кинжал на себе, ему пришлось бы сдерживаться, чтобы не броситься сквозь толпу, расталкивая лордов и леди, желая убить его там, когда сопрано достигло крещендо.

Но он не был вооружен. И он стоял, убивая в сердце. Итан шел сквозь толпу к большой лестнице, там он замер. Первая из семи песен закончилась, и вторая, ария невесты, началась.

Все смотрели на вершину лестницы, Соран с ними. Первые ноты мелодии длились вечность, Соран замер с болью внутри. Может, она не придет? Может, ей не требовалась его помощь, чтобы убежать от этого безумия? Может, вместо невесты одна из ее фрейлин выбежит, безумно оправдываясь и заламывая руки? Может…

Но Хеления появилась там. И его сердце улетело в желудок.

У нее было лучшее платье – лорд и леди Сильвери не скупились для этого дня. Рукава ниспадали от плеч, бриллианты блестели на краю низкого выреза корсета, на грани хорошего вкуса, но не пересекающего черту. Это идеально привлекало внимание к ожерелью из золота и жемчуга, Соран тут же узнал подвенечное ожерелье матери.