Но еще не время, подумала она и закрыла глаза. Пока того, что у меня есть, достаточно. Эти простые будни — работа, еда, сон и… никакого Нормана Дэниэльса.

Она начала уплывать куда-то, отрываясь от окружающей реальности, и снова в ее мозгу Кэрол Кинг запела колыбельную, под которую она засыпала в детстве: «Я действительно Рози… И я Рози настоящая… Вы уж мне поверьте… Я — та еще штучка…»

Потом стемнело и наступила безмятежная ночь — какие выдавались все чаще — без всяких дурных сновидений.

Провидение

1

Когда в следующую среду Рози и Пам Хаверфорд спускались на служебном лифте после работы, Рози обратила внимание, что Пам выглядит бледной и нездоровой.

— У меня месячные, — сказала она в ответ на участливый вопрос Рози. — Прямо какие-то судороги чертовы.

— Хочешь зайти выпить кофе?

Пам задумалась, а потом покачала головой.

— Иди без меня. Все, чего я сейчас хочу, — это вернуться в «Д и С» и отыскать свободную спальню. Прежде чем все притащатся с работы и начнут щебетать, приму мидол и посплю пару часиков. Если мне это удастся, вероятно, снова почувствую себя человеком.

— Я пойду с тобой, — сказала Рози, когда открылись двери и они вышли из лифта.

Пам отрицательно покачала головой.

— Нет, не надо, — сказала она, и лицо ее осветилось благодарной улыбкой. — Я сама прекрасно справлюсь, а ты уже достаточно взрослая, чтобы выпить чашку кофе без гувернантки. Кто знает, может, ты даже наткнешься на что-нибудь интересненькое.

Рози вздохнула. Для Пам что-нибудь интересненькое всегда означало мужчину, и, как правило, с буграми мышц, выпирающими из-под майки. Что до Рози, то она это уже имела в достатке и спокойно могла обойтись без мужиков этой породы весь остаток жизни.

Кроме того, формально она оставалась замужем.

Когда они с Пам вышли на улицу, она взглянула на свое свадебное колечко с бриллиантом. Насколько этот взгляд имел отношение к тому, что вскоре случилось, она так никогда и не узнала. Свадебное кольцо, о котором она прежде никогда не задумывалась, неожиданно привлекло ее пристальное внимание. Камень был чуть больше одного карата — бесспорно, самая дорогая вещь, которую когда-либо дарил ей муж. До сего дня мысль, что кольцо принадлежит только ей и что она может избавиться от него, если пожелает (и любым способом, каким только пожелает), никогда не приходила ей в голову.

Рози дождалась с Пам автобуса на остановке за углом отеля, несмотря на протесты подруги, твердившей, что она доедет и сама. Ей действительно не нравилось, как выглядела Пам, — краска сошла с ее щек, под глазами появились темные мешки, а от уголков рта спускались болезненные морщинки. Кроме того, приятно, когда тебе нужно заботиться о ком-то, а не наоборот. Она уже собралась было и впрямь сесть в автобус с Пам, просто чтобы убедиться, что та доедет нормально, но в конце концов мысль о свежем горячем кофе (и, быть может, кусочке пирога) оказалась соблазнительнее.

Она осталась на тротуаре и помахала Пам, усевшейся у окна. Когда автобус тронулся, та помахала ей рукой. Рози еще несколько секунд постояла на остановке, а потом повернулась и пошла по бульвару Хитченс к «Горячей Чашке». Ее мысли вполне естественно вернулись к первой прогулке по этому городу. Она не очень хорошо помнила те часы — в основном лишь то, что она, будучи неприкаянной, заблудилась и испугалась, — но по меньшей мере две фигуры сохранились в ее памяти — беременная женщина и усатый мужчина.