И вдруг за спиной хрустнула сухая ветка. Кто-то шел по пятам за Соланж и остановился, едва замерла она.

Соланж выжидала, крепко прижимая к себе мальчика.

Тишина.

Сдерживая страх, она двинулась дальше, стараясь как можно легче. Чудились ей или нет эти призрачные шаги за спиной? Чье-то дыхание, похожее на беззвучный смех...

Соланж снова остановилась, и странные звуки тут же стихли.

Вильям смотрел на маркизу с испугом. Он тоже слышал шаги. Соланж пошла дальше, на ходу пытаясь определить, далеко ли от нее таинственный преследователь. Кажется, футах в двадцати. Сама она уже не сумеет убежать. Но вот Вильям...

– Боже милостивый, – громко и ясно произнесла Соланж. – До чего ты, оказывается, тяжелый. Знаешь, придется тебе дальше идти самому.

Она опустилась на колени, осторожно поставила Вильяма на землю и протянула ему палочку.

– Так-то лучше, – громко сказала она, торопливо кутая мальчика в свой плащ, и добавила шепотом: – Видишь этот след, Вилли? Иди по нему, иди как можно быстрее, он приведет тебя домой.

– Но...

– Делай, как я говорю! Будь храбрым мальчиком, Вильям, и скажи остальным, что я сейчас приду. Ну, скорее! – За спиной Соланж стояла зловещая тишина.

– Иди. Я надеюсь на тебя.

Сердце ее сжалось, когда крохотная фигурка заковыляла прочь, нелепо волоча за собой огромный плащ.

«Храни тебя господь», – подумала Соланж и, повернувшись, пошла назад, в темноту старого сада.

Она старалась не придерживаться в точности прежней дороги, немного отклонилась от нее, притворяясь, что заблудилась. Это даст Вильяму минуты две-три, не больше, но за это время он, быть может, попадется на глаза людям, вышедшим на поиски.

Пронизывающий ветер сбивал с ног, но Соланж, словно не замечала холода, напряженно ожидая, когда вновь появятся призрачные звуки. Корявая ветка зацепила юбку. Соланж остановилась, чтобы освободиться, и сразу уловила уже знакомое эхо зловещих шагов. Она пошла дальше – и все стихло.

Эта игра тянулась до тех пор, пока Соланж не дошла почти до самого деревца Вильяма. «Пора бы уж и прекратить прятки», – думала она.

Преследователь, как видно, был того же мнения.

? Вечер добрый, ангел мой, – прозвучал знакомый медоточивый голос. Человек вышел из темноты и медленно пошел к Соланж, вытянув навстречу руки, чтобы показать, что в них ничего нет.

Соланж окаменела. Слов не было. Был только безудержный, безрассудный страх. И ненависть. Слепая ненависть.

– Напрасно, право, ты пришла сюда одна, – чарующе улыбнулся Редмонд. – Что, если б тебя выследили волки, а не я?

– Волки мне не страшны, – ответила Соланж. – Уж лучше дикие звери, чем человеческая падаль.

На миг лицо его исказилось гневом.

– Я бы с удовольствием побеседовал с тобой о достоинствах волков, но у нас, боюсь, просто нет для этого времени.

Взгляд его метнулся за спину Соланж. Она почуяла сзади движение, но не обернулась. Удар пришелся в точности по затылку. Без единого звука Соланж осела на землю.

15

Это было их потаенное местечко. Никто из взрослых не знал, где они. Смех Соланж звенел свободно и радостно. Дразнясь, она проказливо помахивала перед лицом сжатым кулачком. Дэймон кричал на нее, пытался схватить, но промахнулся, потому что она была проворней Дэймона, проворней всех, даже когда заливалась неудержимым хохотом.

«Нет, Соланж, не смей, прекрати сейчас же», – кричал Дэймон и вдруг ударил ее по руке со всей силой, какую давала ему трехлетняя разница в возрасте.

Слишком поздно поняла Соланж, что это не игра, что Дэймон злится по-настоящему.