По-своему Ленка, наверное, жалела неудачливую подругу и не раз предлагала ей найти приличного папика:

— Да у тебя хоть прикид цивильный будет! — уговаривала она, поправляя на пальце очередной брюлик — ты не думай, там вполне нормальные мужики есть. Не жмоты и не жлобяры. Охота тебе за три копейки ломаться? Жить-то надо здесь и сейчас!

Лезть в окружение папиков Наталья боялась, и пару раз крутила легкие необременительные романы с коллегами по работе. И если первый роман закончился скандалом и бегством кавалера в неизвестном направлении, когда она заподозрила у себя беременность из-за сбоя цикла, то второй кавалер поразил ее тем, что поселившись в ее комнатке ни разу за два месяца проживания не купил к столу даже батона.

Свою скупость он объяснял тем, что «копит на их будущее». Продолжалась эта «семейная идиллия» ровно до восьмого марта. Получив на двадцать третье февраля новомодный Polaroid, «будущий муж» с довольной улыбкой попенял Наталье на расточительность, а на восьмое марта торжественно преподнес ей три красные гвоздики и милые домашние тапочки.

Пожалуй, эти гвоздики и можно считать точкой пробуждения — именно такие цветочки по четыре штуки она положила на могилки родителям.

Вдруг внезапно Наталья осознала, что она в этом мире одна и всегда будет одна. Надеяться можно только на себя.

К вечеру, после грандиозного скандала несостоявшийся муж покинул комнату в коммуналке, попытавшись напоследок поужинать на халяву, чем окончательно выбесил Наталью. Немного, просто для порядка, поплакав в подушку, она приняла решение любить только себя. Пошли все к черту!

Последний визит Елены Антоновны запомнился Наталье сильнее всего. Подруга продолжала уговаривать ее изменить жизнь с какой-то странной агрессией, а потом заявила:

— Ну, блин, как хочешь! Я вообще-то ребенка жду и за Витька замуж выхожу!

— Додавила?! — усмехнулась Наталья.

— А ты не завидуй, а то вылетишь отсюда впереди собственного визга! Витек вообще сейчас собирается все точки продавать, и жить мы переедем в Майями как люди, а не как некоторые — Сибирячка с раздражением отпихнула от себя чашку кофе, и по скатерти стало расползаться темное пятно.

Через два дня в новостях промелькнули кадры взорванной машины и глубокий голос диктора с нотками трагизма сообщил: «… в этот момент бизнесмен находился не один. Его сожительница Елена также погибла на месте. Фамилию мы не озвучиваем по просьбе следствия».

На похоронах Елены Наталья не присутствовала — приехавшие родители подруги увезли закрытый гроб в свою Сибирь.

Страх придавил Наталью липким одеялом. Она бестолково металась по своей комнате, не зная, на что решиться, слабо понимая, что нужно делать и как дальше жить.

Новый владелец кафе вел себя с официантками так, что становилось понятно — мужик считает их своим гаремом и кайфует от власти. Последняя регистрация закончится через три месяца. Конечно, за это время Наталья успела отложить кое-какие деньги. И бесплатная кормежка на работе, и тряпки Ленки, которыми она раньше приторговывала, и лишние смены позволили собрать НЗ.

Однако, и жизнь без прописки, и те же самые лишние смены, и последний неудачный роман, а особенно жуткая смерть Ленки-сибирячки — все это сильно сказалось на ней. Не добавляла радости жизни и вечная московская суматоха. Наталья с ужасом понимала, что в двадцать с небольшим лет она выжата как лимон.

Надо было что-то решать. На данный момент ее заначки хватало на квартиру в каком-нибудь тухлом городишке Подмосковья.