Антиграв плавно развернулся, земля поплыла немного вниз и вбок. И без того эти склоны, висящие перед ними, как стены, сбивали ориентировку по горизонту, а еще Ким, оказывается, научился летать с виражами, почти как самолет, когда одно крыло выше другого. Прежде он летал, словно воду в блюдце возил.

    -  Ты чего так?

    -  Я думал, тебе понравится. - Через пару глотков воздуха из мундштука: - Это новая техника, ее нам пурпурные недавно показали.

    Ростик сходил назад, к Чераку, тот чувствовал себя неплохо. Утомления видно не было, он даже показал большой палец, как делали люди, когда объясняли, что все в порядке. Рост проверил давление в его баллонах. Воздуха волосатик расходовал куда больше, чем люди, но для полета назад его должно было хватить. Рост вернулся в кресло второго пилота.

    -  Черак, кажется, кайфует, сделал подачу воздуха больше, чем следовало бы.

    -  Ему нужно, - отозвался Ким.

    Все равно, подумал Ростик, стоит выяснить у Пестеля, биолога нашего, гипервентиляция - это позволительно или все-таки нет?

    Когда добрались до временного лагеря под Олимпом, который они организовывали с Ладой, она тут же приставила Микрала крутить ручку компрессора, а сама стала выяснять с Кимом подробности полетной техники над Олимпом. Тот пустился объяснять что-то специфическое, подбрасывая веточки в костер. Но Ростик его не слушал, у него по-прежнему кружилась голова, и он знал, что если быстро не найдет то, что они тут искали, будет худо. Потому что долго он не продержится. Это место выматывало его куда быстрее и основательнее, чем это происходило на равнинах Вагоса, чем над лесами дваров, быстрее даже, чем в междулесье.

    А подменять-то, подумалось ему, придется не пилотов и загребных, а меня... И с этой идеей, так и не успев ее оценить, он неожиданно уснул. Хотя ему казалось, что он слышит все, что Ким рекомендовал Ладе.

    Глава 3

    Как Ростик ни старался, а три вылета в день оказались для него чрезмерной нагрузкой. Он даже ругать себя пытался, но не помогло. Два раза - один до обеда и еще разок - после, и на этом все. Пространство перед ним казалось даже не враждебным, а каким-то непробиваемым, вот он, пытаясь преодолеть эту преграду, и истощался.

    На четвертый день, вернувшись с Ладой из полета, он выслушал нелестный комментарий Пестеля, который тоже попытался его пришпорить. Но тут уж за него заступилась Лада. А потом, когда обсуждение несколько стихло, неожиданно включился Ким. И он-то высказал совершенно парадоксальную идею:

    -  Вы не понимаете, ребята. Он не просто так... телепатит. Он что-то изучает, что, кажется, оказалось ему... В общем, никто, даже аймихо, этого с ходу не поймут.

    -  Их тоже следует подключить, - буркнул Пестель. - Тогда быстрее получится.

    -  Они все как один отказались, - напомнил Ким.

    -  Вообще-то, их можно было бы и подстегнуть, - высказалась Лада. Она всегда не очень хорошо реагировала в тех случаях, когда Рост приходил в состояние, близкое к полному безволию, когда впадал в черную меланхолию, или депрессию, как называла это мама.

    -  Но ведь невозможно допустить, чтобы ценное исследование зависело от... настроений одного человека.

    -  Не от настроений, как ты изволил выразиться, - Ким сделался велеречивым, - а от его возможностей. Ты что же, в самом деле считаешь, что он - волынит?

    -  Я просто не знаю, как это квалифицировать, - признался, наконец, Пестель.

    -  Хватит, - приказал Ростик, - взялись помогать, значит, помогайте, а не деритесь.