Так вот, значит, в чем заключался секрет столь противоречивого поведения С'каро, вот откуда эта его граничившая с садизмом жестокость, способная в любой момент смениться желанием просто поговорить по душам…

— С чего ты взял, что все это чужеродное? — спросил Карлос, выслушав пространные объяснения Ральфа.

— Если в лужу капнуть чистой воды, капля тут же замутнеет и ее уже не отличишь, а там есть островки потрясающе чистые и прозрачные.

— Да ты, я смотрю, поэт! — рассмеялся С'каро. — у, спасибо тебе на добром слове… — Было очень заметно, насколько ему на самом деле не до веселья, однако уже в следующий момент глаза Великого Магистра лукаво заблестели. — Так говоришь, островки… А много ли тех островков, Михаэль?

— Немало, — уклончиво ответил Ральф. Но потом все же решил уточнил: — Это воспоминания о женщинах… которых ты любил.

— Ты очень похож на свою мать… — Карлос пристально посмотрел на сына, и опять, как и несколько минут назад, одарил его такой улыбкой, что любой из хорошо знавших С'каро адептов вряд ли признал бы в нем главу Серебряного Круга.

«А если бы не был похож…» — подумал Ральф и невольно вздрогнул, словно его вдруг коснулось то самое, необъяснимое, что скрывалось за гибнущим сознанием человека, который сейчас сидел напротив.

— И сделать, конечно, ничего уже нельзя? — без всякого перехода спросил Карлос.

Ральф покачал головой.

— Больше всего меня волнует это «таинственное и загадочное», — задумчиво произнес Карлос. — На что оно похоже?

— Не знаю.

— А тебе не почудилось?

— Не знаю, — вынужден был снова повторить Ральф.

Карлос беззвучно выругался.

— Хорошо, но о чем-то ведь ты подумал?

— Подумал, что оно существует, — виновато пояснил Ральф. Он действительно словно ощущал какую-то вину. — Хочешь, я попробую еще раз?

— Нет! — со странной поспешностью возразил Карлос. — Нет, — добавил он уже спокойнее. — Может быть слишком опасно.

«Для кого?» — подумал про себя Ральф, однако спросил совсем другое:

— А разве сам ты ничего не чувствуешь?

— Если бы я ничего не заметил, ты бы сейчас здесь не сидел… Беда в том, что все эти замеченные тобой изменения, видимо, происходили очень постепенно… Есть, правда, одна идея, но… — Карлос говорил непривычно медленно, растягивая слова: то ли размышлял, то ли был слишком расстроен.

Оказалось второе.

— Они меня использовали, — очень тихо, но с такой силой, что Ральф едва не отшатнулся, проговорил Великий Магистр. — Слушай меня, Михаэль, — все-таки обуздав свои эмоции, довольно спокойно продолжал он. — Ты вернешься. Вернешься живым и невредимым. Ты должен… должен знать сам, и пусть знают в «Sunrise»… — Карлос говорил с расстановкой: несомненно, спокойствие давалось ему непросто. — Пусть эти идиоты знают, что они доигрались: тысячу лет на Земле существовал Нечистый — не выдуманный. И не эти жалкие ошметки, — он повел рукой вокруг себя. — Настоящий — плоть от плоти теоретиков «Sunrise». Всемогущий! — Указательный палец главы Серебряного Круга взметнулся вверх. — Ему не хватило совсем немного, совсем чуть-чуть, чтобы прибрать к рукам уже все окончательно.