Конечно, ее мать только что умерла.

Я не спускала осторожного взгляда с Евы.

Не имея возможности разведки, я надеялась лишь пережить этот вечер. Я думала, что улучу момент поискать семейные записи. Это было настолько невозможно, что мне пришло в голову, что я уеду такой же неосведомленной, как и приехала.

Криста позаботилась о проблеме за меня.

Потянувшись за крекерами, которые я поставила в центре стола, она уронила свой стакан с молоком, каскадом пролившийся со стола на колени Анне. Анна завопила, назвала Кристу рукожопом и бросила на меня испуганный взгляд. Это слово не было одобрено в семье Кинджери, и так как я была почти ее тетей, я послала Анне обязательный строгий взгляд.

— У тебя здесь есть штаны, в которые можно переодеться? — спросила я.

— Да, мэм, — сказала Анна подавлено.

— Криста, ты вытрешь молоко этим полотенцем, пока я отведу Анну переодеться. Надо постирать штаны в машинке.

Я забрала ребенка с креслом и отнесла ее с собой в зал, пытаясь не трясти ее. Анна бежала впереди меня, желая переодеться и вернуться к друзьям.

Похоже, Анне неудобно было переодеваться в моем присутствии, но мы немного поладили тем утром, и она не хотела задевать мое самолюбие, прося меня выйти. Бог знает, как я ненавидела вторгаться в частную жизнь, но я должна была сделать это. Найдя безопасное место для Джейн, я оглядела комнату, в то время как Анна развязала свою обувь и снимала носки, штаны и колготки. Я стояла к ней спиной, но лицом к зеркалу, поэтому, когда она сняла колготки, стоя спиной ко мне, я смогла ясно увидеть темно-коричневую родинку на ее бедре.

Я даже прислонилась к стене. Меня накрыло волной облегчения. Родинка Анны подразумевала, что Анна была ребенком на фотографии с матерью и Дилом, их родным ребенком, а не Саммер Дон Макклесби.

Хоть что-то меня утешило.

Я взяла влажную одежду и повела переодевшуюся Анну закончить ужин.

Я собиралась забрать Джейн, когда вошла Ева. Она держала руки за спиной, опустив глаза на свою обувь. Что-то в этой позе заставило меня сильно разволноваться.

— Мисс Лили, помните тот день, когда вы приехали в наш дом для уборки? — спросила она, как будто прошли недели с того дня.

Я застыла как вкопанная. Вот я открываю ту коробку с полки…

— Подожди. Я хочу поговорить с тобой. Подожди одну минутку.

Ближайший телефон, по которому можно вести приватный разговор, находился в спальне напротив.

Я нашла в телефонной книге номер мотеля Джека. Пожалуйста, пусть он будет там, пожалуйста, пусть он будет там…

Мистер Патель соединил меня с комнатой Джека. Джек ответил на втором гудке.

— Джек, открой свой портфель.

На другом конце послышался шум.

— Так, сделал.

— Фотография ребенка.

— Саммер Дон? Та, которая была в газете?

— Да, та. Во что она одета?

— В костюмчик.

— Джек, как он выглядит?

— Э, длинные руки и ноги, кнопки…

— Какой рисунок?

— О. Похоже на каких-то зверят.

Я сделала глубокий-преглубокий вдох.

— Джек, на каких зверят?

— На жирафов, — произнес он после недоуменной заминки.

— О, Боже, — я едва расслышала саму себя.

Ева вошла в спальню. Она забрала ребенка и принесла с собой. Я смотрела на ее белое лицо, будучи уверенной, что и сама выдаю себя с головой.

— Мисс Лили, — ее голос был мягким и немного печальным. — Мой папа у двери. Он приехал, чтобы забрать нас.

— Он здесь, — сказала я в телефон и повесила трубку.