8

А в тайге шла своя обыденная жизнь.

На большой могучей черемухе, словно огромная нелепая птица, сидел черный с белой грудью медведь. Он обламывал ветки, объедал еще незрелые горчайшие ягоды и чавкал от удовольствия. Съел ягоды — ветку подложил под себя. И потянулся за новой, за той, на которой было погуще ягод. А пустых, объеденных веток под ним была уже целая охапка, и медведь сидел будто в гнезде.

В полуденном зное цвела, дышала и словно справляла радостный пир жизни богатая полутропическая приморская тайга. Крупнолистые дубы, прямые, как мачта, поднимали к облакам широкие кроны. Стройные светло-серые стволы бархатного дерева нежно голубели в тени торжественных кедров и широких отцветающих лип. Живописные диморфанты красовались веерами своих вырезных листьев. Дикий виноград, актинидии, лимонник висли на ветках деревьев, спускались гирляндами со старых елок, переплетали подлесок… Ходила по вершинам белка. Стадо кабанов нежилось у ручья на влажном глинистом бережку. Мелькали, как желтые тени, косули, карабкаясь вверх по базальтам. И где-то в заповедной глуши, в недоступных местах отдыхал полосатый рыжий уссурийский тигр…

Медведь уложил уже два «гнезда» на черемухе, собрался перелезть на третий сук. И вдруг застыл, не донеся до рта ветку. Маленькие глаза его забегали, сверкая белками. Уши встопорщились.

Из чащи выбежал олень. Почуяв медведя, олень ринулся обратно и мгновенно исчез. Медведь потащил было ветку, но опять застыл и засверкал белками — по тайге шел человек.

— Вот его следы! Вот они! — закричал Толя, выбегая вслед за оленем. — Ребята, за мной!

Медведь мешком свалился с дерева и бесшумно скрылся в кустах.

Толя увидел черемуху, усаженную «гнездами»…

— Медведь… — прошептал он. И вдруг закричал зазвеневшим голосом: — Ребята! Где вы?

— Мы здесь! — отозвался Сережа, выбегая к Толе. — Где след?

— Тише! Спокойно! — Толя, подняв руку, остановил ребят. — Здесь где-то медведь… Ветки свежие — недавно ушел…

И показал Сереже «гнезда» на дереве.

— Да это же такой… не вредный… — начал было Сережа.

— «Не вредный»! — перебил Толя. — А ты почем знаешь?

— Он же людей не ест… Толя рассердился:

— Без тебя известно, что не ест! Ну, а мало ли что ему в голову придет? Кабы у нас ружье было… А так — палкой, что ли, драться с медведем? Ты, Сергей, прямо как маленький!

Светлана, а за ней и Катя подбежали к ребятам.

— Где медведь? Ой, где? — испугалась Светлана и, схватив Катю за руку, начала оглядываться во все стороны.

— Где медведь? — словно эхо, повторил Антон.

— Да вот только что на черемухе сидел. — Толя небрежно кивнул головой в сторону черемухи, усаженной медвежьими «гнездами».

Светлана вздрогнула и прижалась к Кате. Кате тоже сделалось не по себе. Она широко раскрыла испуганные бархатные глаза и закусила губу.

Ребята постояли, послушали. В тайге дремала жаркая солнечная тишина.

Толя провел рукой по вспотевшему лбу, поправил кепку. То же самое, глядя на Толю, сделал Антон.

Катя вдруг засмеялась:

— Анатолькино зеркало!

Катин смех прозвучал так неожиданно и весело, что лесные страхи сразу исчезли. Толя улыбнулся:

— Что, испугались медведя? А я гляжу — поддадутся панике или нет? Ну, так и есть: девчонки задрожали. Эх, вы!

Толя еще раз оглянулся на черемуху и пошел в сторону от нее.