Поистине мать была для него самым дорогим существом на земле. Все, чем располагал в жизни Константин, дала ему его мать, удивительно умная и прозорливая женщина. Взрослый, уверенный в себе мужчина плакал навзрыд, понимая, что он, врач, был бессилен хоть как-то облегчить страдания родного человека даже перед смертью.
Флоренс подумала, что теперь Константин еще больше возненавидит ее, потому что она видела его в минуту слабости. Но просто закрыть дверь и оставить его в таком состоянии не смогла.
Опустившись перед ним на колени, она обняла его и прижала голову к своей груди. Сначала Константин попытался отстраниться, раздираемый противоречивыми чувствами: непомерной гордыней и стремлением поделиться своей неизбывной болью. Последнее победило, и он разрыдался сильнее, содрогаясь от неутешного горя. Флоренс тоже заплакала. Она всей душой полюбила Александрину, а за то время, что прожила с ней под одной крышей, окончательно привязалась к свекрови.
Так прошло несколько минут. Потом Константин поднял голову и посмотрел Флоренс в глаза.
– Мы поступили правильно, да? Глядя на нас, она радовалась и умерла счастливой, да?
Флоренс думала о том же самом, поэтому ответила сразу же:
– Да. Она была счастлива. Счастлива!
Константин схватил молодую женщину за плечи.
– Ты ведь знаешь, я сделал это для нее и сделал бы снова, если бы понадобилось!
Да, Флоренс знала. Она понимала, что он хочет сказать. Раньше она осуждала его за то, что он принудил ее к этому странному супружеству. Но, глядя на них, Александрина так и светилась от счастья, и Флоренс поняла: им действительно надо было пожениться.
– Флоренс! – Константин легонько встряхнул ее. Молодая женщина, словно очнувшись, посмотрела на него с состраданием и теплом. – Флоренс! – Из груди его вырвался стон, и он приник к ее губам.
Всем своим существом она ощутила его внезапную страсть – он весь затрепетал, жаркими поцелуями покрывая ее лицо. Флоренс поняла, что еще немного, и она потеряет контроль над собой.
– Константин, не надо, – задыхаясь, прошептала она. – Не здесь!
Однако он бережно опустил ее на ковер и, не сводя с нее темных глаз, дрожащими пальцами стал расстегивать ее черное траурное платье.
– Именно здесь, милая Флоренс, здесь!
Жизнь моей матери соединила нас, а не ее смерть. Как я благодарен тебе!
Требовательной рукой Константин провел по ее телу, и голубое платье как по волшебству оказалось в другом конце комнаты. Флоренс даже не заметила, как он разделся сам, обнажив великолепное мускулистое тело, матово поблескивающее гладкой кожей.
Флоренс зачарованно смотрела на Константина. Инстинкт говорил ей, что сейчас совершится то, о чем она постоянно думала, когда называла этого мужчину бесом, обманом вошедшим в ее жизнь…
Константин прерывисто вздохнул и прижал ее к себе. Губы его жадно блуждали по ее шее, потом стали опускаться ниже. Затем, чуть помедлив, он провел языком по ее напряженному соску и вдруг жадно поцеловал его. Жгучее желание огнем опалило Флоренс, она обвила его шею руками и теснее прижала к себе. Сердце забилось с бешеной скоростью, дыхание перехватило.
– Константин, возьми меня! – простонала она. – Умоляю!
– Нет, дорогая, еще рано, – хрипло прошептал он и приник губами ко второй груди, в то же время поглаживая ее живот и бедра и доставляя Флоренс удовольствие, граничащее с мукой.
Она извивалась в его руках. Казалось, еще секунда, и она умрет от желания.
Константин словно почувствовал это, и овладел женщиной. Именно этого и ждала сгорающая в огне страсти Флоренс. Никогда в жизни ей еще не было так хорошо. Она закинула стройные ноги на узкие бедра Константина, прижимаясь к нему еще теснее, и полностью подчинилась его ритму. |