– Лучше бы ты на мне женился! – выпалила Яна. – Я б тебе сразу развод дала, без имущественных претензий. После первой же брачной ночи.

– А я бы, – нашел в себе силы пошутить Нильс, – я бы у вас валенки отсудил.

Циновка на входе откинулась – вошел Понизовский. Озабоченный, хмурый. Без привычной усмешки на лице.

– Я сейчас с заседания совета племени, – совершенно серьезно, как министр Временного правительства, сообщил он. – Положение угрожающее.

Янка права: на этот остров со всех прилегающих территорий свозили сумасшедших. Как в лепрозорий. Так что мы сюда не случайно попали, Семеныч тоже прав.

– По их законам все имущество Нильса, поскольку он к тому же породнился с вождем (отягчающее обстоятельство), принадлежит племени. И он это имущество, движимое и недвижимое, обязан в трехдневный срок внести в социальный фонд острова.

– А если не внесу? – наконец-то догадался спросить Нильс.

Понизовский скорбно вздохнул.

– Боюсь, что в этом случае мы ничем не сможем вам помочь.

– Не понял. – Семеныч выпрямился во весь рост.

Понизовский наконец-то усмехнулся. Наверное, чтобы смягчить свои слова. Облечь их в форму шутки.

– На завтрак акулам.

– Я не согласен, – замотал головой Нильс.

– Я – тоже, – сказал Семеныч. И только я почувствовал в его голосе нотку угрозы.

– Да у меня недвижимости-то нет. А из движимого имущества – вот, только он. – И Нильс положил руку на Левину клетку.

Тот, естественно, не упустил возможности цапнуть его за палец.

– Этого еще не хватало, – испугалась Яна. – Семеныч, капни ему из своей фляжки.

– Лучше йодом прижечь, – возразил бережливый Семеныч и достал из темного угла нашу судовую аптечку. И никто, кроме меня, не задумался: яхты нет, а аптечка есть. А ведь она оставалась на яхте.

– Не надо меня прижигать, – самоотверженно прошептал Нильс. – Я получу заражение и… буду свободен от всех обязательств.

– Ауэ, маамаа танэ! – Янка схватила его за палец. – Легкой смерти захотелось! Нашел выход! А мы? Мы за твои похождения отвечать будем? Нет уж!

– Не отвлекайтесь, – напомнил Понизовский. – Положение не просто серьезное, оно критическое.

– Употреби свое влияние, Серж, – посоветовал Семеныч. – Сколько у нас денег, Серый? Нужно дать отступного.

– Тысчонка наберется, – сказал я, подумав.

– Еще чего! – Это опять Янка. – Мы что, из своего кармана должны его б… оплачивать?

– Возьмите свои слова обратно, – заносчиво потребовал Нильс. – Я не позволю обзывать мою супругу площадной бранью. Ауэ!

– Мы что, – поправилась Яна, – должны из своего кармана его супругу содержать? Нас пятеро, так? Значит, Нильс, твоя доля – двести баксов. Забирай и убирайся! И чтоб к вечеру конфликт был исчерпан.

– Глупо, – заметил Понизовский. – Мы их только разохотим.

– А что ты предлагаешь?

– Тянуть время. До прихода судна. Авось рассосется.

– Я против, – упрямо заявил Семеныч. – Мне кажется, на судно нам рассчитывать нельзя. Мне кажется, это будет им подкрепление. Ты, Серж, должен объяснить, что все имущество Нильса – это клетка с крысой и двести баксов.