– Погода как испортилась, а? Прямо на глазах, – пробормотал водитель. – А ведь еще утром жара дикая стояла.

    – Нам же, мать твою, лучше, – с характерной техасской тягучестью отозвался второй. – Гребаных свидетелей не будет.

    – А если клиент сегодня не появится?

    Водитель, судя по всему, слегка нервничал.

    – Как это не появится? – с легким пренебрежением пробурчал техасец. – Зря, что ли, мы его пасли целую неделю? – Он почесал указательным пальцем левую бровь. – Никуда, мать твою, клиент не денется: сорок минут назад закончилась смена, получается, с минуты на минуту будет здесь.

    – А если в бар зайдет по дороге?

    – Подождем лишний час и возьмем пьяным.

    Водитель кивнул, отвернулся, провел рукой по рулю, однако успокоиться ему не удалось, уверенность, что сквозила в голосе техасца, на шофера не действовала.

    – Хорошо, что он одинокий, да? Получается, никто не станет его искать до завтрашнего вечера.

    Техасец покачал головой, но, верно оценив состояние напарника, смеяться над ним не стал: зачем дергать человека, с которым идешь на опасное дело? Лишь кивнул:

    – Верно.

    – Вот и я говорю, – оживился водитель. – А еще…

    – Тихо!

    В правом зеркале заднего вида, на которое периодически поглядывал техасец, появилась фигура мужчины.

    – Он?

    – Он.

    – Лицо его помнишь?

    На этот раз пренебрежения в голосе техасца было значительно больше:

    – Разумеется, помню, мать твою.

    – Ну, тогда…

    – А он не спешит.

    – Кто не спешит? – не понял водитель.

    – Клиент не спешит, – прищурился техасец.

    Остановившийся в нескольких шагах от фургона мужчина принялся раскуривать сигарету. Получалось у него не очень ловко, поскольку одновременно приходилось удерживать зонтик.

    – Закуривает, – сообщил техасец.

    – Остановился?

    – Угу.

    Водитель нервно погладил рулевое колесо.

    – Может, он нас заметил?

    – Даже если и заметил, что с того? Наш клиент – обычный, мать его, лох, живущий тихо и размеренно. Ему и в страшном сне не может присниться, что кто-то собирается его похитить.

    – Тогда почему он остановился?

    – Он чует, – объяснил техасец. – Они всегда чуют. Как быки перед бойней. Только быки, мать твою, понимают, а эти – нет. У быков, мать твою, инстинкты, а у этих – телевизор, пиво и мысль, что они никому на … не нужны. Мысль, мать твою, правильная. Они с ней живут. Привыкают. Верят. И никогда, мать их, от нее не откажутся. У нашего лоха, мать его, небось мурашки по коже и внутри холодно. Ему бежать надо, а он стоит и ни черта не понимает. Сделает пару затяжек… – Мужчина шагнул вперед. Техасец усмехнулся. – И тупо пойдет на бойню.