Когда Яша Мугер вошел в палату, держа под мышкой пакет с туалетными принадлежностями, Александр Маленький говорил:

- ...И вот я спрашиваю: когда же наступит конец долготерпенью русского человека?! Начальство его на каждом шагу обдирает как липку, а он молчок...

Яша Мугер огляделся по сторонам, кашлянул и зачем-то сказал:

- Рот фронт!

Никто ему не ответил; Маленький продолжал:

- Подоходный налог я плати, за бездетность с меня берут, водка продается с бешеной наценкой, на медвытрезвитель денег не напасешься, да! А попробуй я унести со стройки несчастные десять метров кабеля, так я сразу последний расхититель и негодяй! И вот я спрашиваю: где же справедливость, почему им воровать можно, а нам нельзя?!

- Воровать все можно, только осторожно, - сказал Робинзон Папава, - по принципу: не пойман, не вор. Если этой пословице хотя бы триста лет, а ей как минимум триста лет, то презумпцию невиновности выдумали в России.

- Это что-то отдельное! - вступил в разговор Сорокин. - Вот послушайте, мужики... В Африке водится племя догонов, которые выдают себя за сынов тройного Сириуса. Во-первых, Сириус двойной, как утверждает астрономическая наука. Во-вторых, откуда бы взяться у догонов такой космической легенде, если у них даже письменности нет, если они даже пищу едят сырой? Это прямо какое-то отдельное явление, феномен!

- А я вот окончательно обозлюсь, - сказал Александр Маленький, - и тоже начну в открытую воровать! Это все чистоплюи, разные профессора выдумали, будто красть аморально, нехорошо, а на самом-то деле, может быть, что красть, что не красть, - примерно одно и то же.

- Я пойду дальше, - поддержал эту линию Робинзон, - у такого нахального государства не украсть - непростительное слюнтяйство, можно сказать, позор. Про коммерсантов я даже не упоминаю, этих сукиных детей сам бог велел привести к нулю. И все-таки удивительно: такое было СССР по идее гуманистическое государство, а наплодило неимоверное количество жуликов и воров! Ну скажите, пожалуйста, кто у нас не крадет хотя бы по мелочам? У кого обеих рук нет, и тот крадет!

Якову тоже захотелось принять участие в разговоре, чтобы его наконец заметили, и, улучив мгновение, он сказал:

- В России воруют по той причине, что у народа никакого имущества не было никогда. Поэтому у него ко всякой собственности развилось такое, я бы сказал, отвлеченное отношение.

Соседи внимательно на него посмотрели.

- А вот Ленин пишет в работе "Государство и революция"... - начал было Маленький, но в эту минуту в палату вошла медицинская сестра Вера; она уперла руки в боки, деланно нахмурилась и сказала:

- Опять у вас конференция по проблемам мира и социализма! Вы, ребята, точно до Лефортова договоритесь, прямо из больницы вас по нарам распределят.

- Ну, это они умоются, - возразил Александр Маленький, - сейчас все-таки не тридцать седьмой год и даже не шестьдесят третий, да.

- А что такое Лефортово? - спросил Ваня Сорокин.

Робинзон в ответ:

- Это есть такая тюрьма в Москве. Эх, коротка ты, память народная: про двойной Сириус Ваня все знает, а про Лефортово ничего.

- Вот именно! - поддакнула ему Вера. - Если вы, граждане, надеетесь, что больше не будет ни Ивана Грозного, ни Лаврентия Берии, то мне вас от сердца жаль.

С этими словами медицинская сестра Вера подошла к койке Якова Мугера, держа в левой руке проспиртованную ватку, а в правой шприц. Яша немного сдрейфил; он не боялся смерти, хулиганов, несчастий и даже внезапных звонков в ночи, но уколов он с детства не переносил, и от вида шприца ему стало сильно не по себе.