- Ты и сейчас им остаешься, - у Сигран сжало сердце. - Это всего лишь болезнь. Она пройдет.

- Нет, родная моя. Ты сама не веришь в то, что говоришь. Наше время прошло. Мое, Алеры, Кенинга, Шасты, Зерре. Ты же знаешь, что они хотят сделать.

- У каждого свой путь, - Сигран прижалась щекой к плечу мужа, услышала неровный надорванный стук его сердца. - Мы живы, и я люблю тебя. Не хорони себя раньше времени.

- Почему их так долго нет? - спросил Батей. - Они давно должны были вернуться.

- Они вернутся. Не беспокойся.

- Дай мне попить.

 Батей сделал несколько жадных глотков из фляги, откашлялся. Сигран вновь почувствовала болезненный укол в сердце: за неполные сутки от прежнего, веселого, громогласного могучего Батея, от ее Батея, осталась дряхлая, за считанные часы состарившаяся тень с заострившимися носом и торчащими ушами. Только глаза еще светились жизнью, и в них были тревога и боль.

 Они услышали топот коней одновременно, и Батей попытался встать на ноги. Сигран перехватила его, помешала, и муж глянул на нее с упреком.

- Мне - сидеть перед Спасителем? - прошептал он.

 Сигран отвернулась. Она не хотела, чтобы Батей видел эти предательски навернувшиеся на глаза слезы.

 На дороге, ведущей из долины, показались всадники. Они ехали быстрой рысью. Сигран с облегчением вздохнула - все. И на двух лошадях по два всадника.

- Хей! - крикнул Варнак, когда их разделяло не больше двадцати шагов.

- Помоги мне, - сказал Батей, опираясь на руку жены, пошел вперед, навстречу всадникам.

 Ярре одним из первых соскочил с седла, подбежал к лошади, чтобы помочь спешиться Янке. Подхватил ее за талию, бережно опустил на дорогу - и прижал к груди. Следом спешились остальные. Эрин подбежала к Браску, Варнак к Кайлани. Только Эндре остался в седле.

- Холодно, - прошептала Янка, прижимаясь к Ярре.

 Ярре сжал ее ледяные пальцы в своих ладонях, начал дышать на них часто и жарко. А потом столкнулся взглядом с высоким, одетым в баранью шубу стариком, который, едва передвигая ноги, подошел к ним от костра, поддерживаемый женщиной. У женщины были заплаканные натекшие глаза - и разного цвета.

- Господи, это ты, - прошептал едва слышно старик, протянув к ним с Янкой руку, и пальцы его дрожали. - Я видел...я узнал...

 Он еще хотел что-то сказать, но вдруг захрипел и начал оседать на снег. Закричала женщина с разноцветными глазами, миг спустя Эрин, Кайлани и Янка подхватили этот крик. В сумеречном небе закружили вороны - густо, плотно, словно поднятая смерчем сажа над пожарищем. Испугались криков, почуяли присутствие непобедимой Жницы.

 А Батей улыбался, и эту счастливую улыбку с его лица не смогла стереть даже Смерть.

 ***

 Расселина была достаточно глубокой, и Варнак с Эндре уложили в нее тело Батея. Сигран поставила на грудь мужа чашку с ячменем. Потом Батея укрыли шубой и забросали расселину снегом.

- Да примет Митара твой дух, любимый мой, - сказала Сигран. - Да примет она души всех нас, и да встретимся мы с тобой в Вартхейме!

 Варнак положил ей руку на плечо. Сигран накрыла его кисть своей ладонью.

- Надо ехать, мама, - сказал Варнак.

- Я знаю. Оставь меня, я хочу побыть с ним. Немного, сынок. Я не задержу вас надолго.

- Браск, Эрин! - крикнул Варнак.

 Молодой сид и его сестра тут же подошли к нему.

- Берите лошадей и возвраща йтесь в Оплот, - велел Варнак, не глядя на сидов.

- Что? - Браск не поверил своим ушам. - Как - в Оплот? Почему?

- Потому что я сказал! - крикнул Варнак. - Берите лошадей и скачите в Оплот! Еще раз повторить?

- Мы не понимаем, - Браск поджал губы. - Мы хотели...

- Парень, не зли меня, - Варнак с лязгом выхватил меч и приставил лезвие к горлу сида.