-  Ах, не любой! Не преуменьшайте свои заслуги, - строго сказала Наташа.

    Признаться честно, Феликс попросту сбежал, предоставив посетительниц Серафиму Степановичу. Девушка, которой он любовался издалека, в действительности оказалась не такой, как ему думалось. Нет, она была прекрасна собой, мила - но совсем уже не та, кого он видел на берегу озера. Да только кто в этом виноват - расстояние или прошлогодние сказочные ночи?..

    Двумя часами позднее, когда на заднем дворе Феликс выбивал пыль из длинной ковровой дорожки, что по праздникам стелили перед алтарем, он вновь кому-то понадобился.

    На сей раз его позвал отец-настоятель. Зайдя к нему в кабинет, Феликс замер у порога - к нему опять пожаловала девушка. Красивая, очень юная, почти девочка. Ее сопровождала старая бабка - нянька или тетушка. Увидев его, девушка заплакала, молча роняя крупные слезы с густых ресниц. Следом зарыдала тетка, всхлипывая, сморкаясь в большой платок.

    -  Феликс, подойди, пожалуйста, - сказал отец Тимофей.

    По серьезному тону стало ясно, что случилось что-то необычное и важное.

    -  Присядь. - Игумен указал на стул.

    -  Я постою, - ответил тот.

    -  Как хочешь, - отмахнулся отец Тимофей. - Тут серьезный вопрос возник. Как бы сказать… Вот сия барышня утверждает, что ты ее брат.

    Феликс сел.

    -  А похож-то как на батюшку покойного! - всхлипнула тетка.

    Феликс не мог, не смел поверить в услышанное. Оказалось, сидевшая перед ним девушка - его сестра. А он - сын ее недавно почившего отца, рожденный от замужней любовницы.

    -  Батюшка нам только перед самой кончиной признался, - рассказывала девушка, глотая слезы. - Он раньше молчал, потому что матушка была жива. А тут и матушка померла, и батюшка за ней…

    В общем, она осталась совершенно одна - на всем белом свете. И конечно, разыскать пропавшего родного брата стало для нее первейшей целью.

    -  Батюшка сказал, они младенчика в монастырь отослали. Только не сказал, в который. Он сказал, в ту ночь буря была, ребенок мог простудиться и помереть. Потому он потом его и не искал, думал, что зря. А младенчика тогда завернули в батюшкин платок с вензелем, он большие любил, как салфетки…

    В доказательство, девушка положила на стол сложенную углом тряпицу. На платке были вышиты инициалы «ФТВ». Серафим Степанович, которого чуть ранее игумен отослал из кабинета, подошел и положил рядом точно такой же, с такими же буквами и узором. Взглянув на них, отец Тимофей помрачнел совершенно.

    -  Ну что ж, это не оставляет сомнений, - пробормотал он, нервно пожевав ус.

    -  Братец! - всхлипнула, услышав это, девушка и бросилась Феликсу на шею. - Как я тебя долго искала!..

    Тут же заголосила тетушка.

    Переждав шквал эмоций и тоже высморкавшись, отецнастоятель пригласил всех в трапезную, отобедать.

    -  Успокоимся, поговорим, поразмыслим, как быть, - предложил он.

    Девушка покачала головой:

    -  Я всю ночь не спала, просто на ногах не стою от переживаний. Мы в селе остановились, у одной милой женщины. А в карете меня друг ждет. Братец, - обратилась она к Феликсу, - ты не проводишь меня до ворот?..

    Они вышли за монастырскую стену; повиснув у него на руке, девушка молчала всю дорогу, ни о чем не спрашивала, только счастливо заглядывала снизу вверх ему в глаза. Феликс довел ее до ожидавшего за воротами дорожного экипажа, подсадил, помог взобраться по ступенькам.