— Сейчас нагреется, не боись, — шепчет мне и отрывает взгляд от прибора, — Ой! — говорит, сглатывая.

На миг смотрю в зеркало. Мокрая, со слипшимися волосами, в абсолютно прозрачном, прилипшем к коже белом костюме… Холодный душ разгоняет утреннее бессилие, собственный вид направляет мысли в не совсем цивильное русло. Ну и что, что артист? Я ж не детей с ним растить собираюсь… И вообще, не знак ли это — такие картинки в зеркале.

Стираю с лица бегущие от волос струйки. Ловлю серьезный взгляд Дмитрия и не могу уже от него оторваться.

— Ты правда сразу понял, что я проснулась из-за нашего вчерашнего разговора? — выдавливаю из себя кокетство, потому как думаю, что ему это сейчас нужно. Это глупо, но полезно. Мужики любят, когда ими поражаются. Мне все равно — а ему приятно…

— Нет. Я тебя просто на понт взял. Это очень плохо?

— Хуже не придумаешь, — отвечаю серьезно. — Вину придется искупать…

Дмитрий понимает мои слова по-своему (может даже правильнее, чем я сама себя понимаю), захлопывает дверь и закрывает защёлку.

— Для начала искупаю Марину. С виной позже разберемся… Иди ко мне.

Ну, я и иду…

Шквал… Впиваемся губами, вспомнив вдруг оба, как давно этого желали. Пальцы шарят в поисках застежек, языки ощупывают непривычные, незнакомые еще губы… Подныриваю под его футболку, в поисках спасения от воды и укрепляя объятия… Скорее! Высвободиться от налипшего между нами материала, соприкоснуться телами, делиться сердцебиением… Как всегда в первый раз все скомкано, смазано, подчинено одному лишь острому желанию, и больше ничему. Я даже не запомнила его плечи на ощупь…

— Эй, сколько можно! Дайте сначала всем совершить утренние процедуры, а потом уже мойтесь! Кто вы там внутри? — в дверь колотит Валентин.

— Минуточку! — отвечаю громко.

— Что значит, минуточку? Эй? Я уже много больше тут жду… Да с кем я разговариваю, в конце-то концов?!

Дима прикрывает мои губы ладонью, отмахивается, мол, «не обращай внимания». Крепко сжимая, возвращает мою соскользнувшую, было, ногу себе за спину.

— Твою мать! Ну что они все, сговорились, что ли…

Раздаётся звонок и я, сама не понимая, что творю, лезу в стоящую на полкочке у зеркала косметичку за телефоном. Ругаясь себе под нос, недовольно хмурюсь, но трубку беру, а, видя имя звонящего, радуюсь совершенно искренне.

— Да, Свинтус, говори! — бывший возлюбленный, а ныне близкий друг всегда умел звонить в самые неподходящие моменты.

Жестом умоляю Дмитрия простить, выползаю из-под футболки, выхожу из-под душа. Телефон водонепроницаемый, но все равно под прямые струи воды подставлять его не следует.

— Чем занимаешься? — спрашивает Свинтус.

В ответ безудержно смеюсь, только сейчас поняв, как глупо все вышло. И Дмитрия обидела, и костюм намочила, и главное, никакого успокоения и гармонии с собой не обрела. Физически просто истекаю желанием, да голова мешает. Настолько смешно все вышло, что закончить начатое без смеха не смогу. А тут еще Валентин под дверью…

— Я пойду сейчас за режиссером! Нет, за начальником поезда! Освободите немедленно. Эй, проводник! — судя по стихающим крикам, Валентин умчался за проводником.

Дмитрий в упор глядит на мой телефон, потом отжимает волосы и футболку. Воспользовавшись отсутствием стража под дверью, он выскальзывает в коридор, даже полслова мне не сказав.

— Что там у тебя происходит? — интересуется Свинтус.

— Пока сама не знаю, но вряд ли что-то слишком плохое, — отвечаю.